— Покупать ей новую машину, после того как она разбила старую, — запищала миссис Готроки, бросая обличительный взгляд на мужа, беспокойно ерзавшего на своем месте.
Доктор кивнула.
— О’кей, давайте поговорим о границах.
— А что это такое? — пошутил кто-то, вызвав взрыв смеха среди присутствующих.
Доктор Мидоуз нарисовала на доске пару человеческих фигурок всего в нескольких дюймах друг от друга.
— Так выглядят границы здорового человека.
Ниже она нарисовала вторую пару, расположив фигурки ближе друг к другу, при этом одна из фигурок была больше второй. Доктор указала на меньшую из них.
— Это вы, зависимое лицо. Вы не чувствуете себя наравне с партнером. Вы позволяете ему себя запугивать. В то же время вы считаете, что это ваша работа — решать все проблемы, возникающие вокруг вас. Вы можете даже не обращать внимания на то, что вы нездоровы, или даже заболеть от того, что ухаживаете за всеми вокруг, кроме себя, и пытаетесь их ублажить. Многие из вас даже получают травмы, поскольку ваши головы полны забот о других людях настолько, что вы в прямом смысле не видите, куда идете.
Анна неожиданно содрогнулась. Ей показалось, что эта женщина обращается именно к ней. Тот случай, когда она обожгла руку, срывая кастрюлю с плиты: разве не о матери она тогда беспокоилась? А грипп, которым она заболела прошлой зимой и который вскоре перешел в воспаление легких, поскольку она была слишком занята тем, что разрывалась между Моникой и матерью и не могла оставаться в постели. «Неудивительно, что я так несчастна».
Краешком глаза Анна заметила, как окружающие закивали головами в молчаливом согласии. Очевидно, она не одна такая. А к чему привели все эти бешеные усилия? В ее случае — ни к чему. Лучше от этого не стало ни ей, ни Монике. Единственным человеком, оказавшимся в выигрыше, была Бетти, но какой ценой?
Казалось, эти слова коснулись даже Лиз. Она перестала ерзать, ее взгляд был прикован к лектору. В конце, когда все поднимались со своих мест, она пробормотала:
— История маминой жизни.
И это была чистая правда. Все те годы, когда Бетти мирилась с поведением отца, стерли Бетти, как избитая дорога стирает туфли, шагающие по ней изо дня в день. Их жизнь могла бы сложиться совсем по-другому, если бы мама смогла противостоять тогда их отцу.
— Думаю, в сумасшествии есть свои преимущества, — сухо сказала Лиз. — Бетти не придется провести остаток жизни, мучаясь при мысли о том выборе, который она сделала.
Их всех распределили по группам — Анна и Лиз попали в «Зеленую группу» — но, когда они вышли на улицу, мигая от яркого солнца, которое сожгло остатки тумана, Анна совсем не спешила попасть в свою аудиторию. Сестры прогуливались возле курилки — застекленного балкона, где с полдюжины заядлых курильщиков, скорее всего пациентов, сбившись в кучку, жадно вдыхали сигаретный дым. Взгляд Анны привлек парень с короткой стрижкой в вылинявшей джинсовой куртке. Он показался ей удивительно знакомым.