— Не волнуйся, все по уму, но не могли же мы их по магазинам за собой таскать и потом, когда в «Синюю птицу» заглянули.
После этих слов на меня напал столбняк, и понадобилось какое-то время, пока я снова обрел способность разговаривать.
— В «Синюю птицу»?! — выдавил я из себя. — Вы что, очумели?!
— Да спокойно, Влад, — огрызнулся Стас. — Ты нас совсем за придурков держишь?
Я промолчал.
Стас продолжал:
— Все путем, Влад, мы ход «пробили», так что теперь все чики-чики. Оружие уже на месте. Кроме того, Петр уговорил меня купить пару больших спортивных сумок, авось пригодятся.
Внутри у меня отпустило.
— Оружие никто не обнаружит?
— Нет, что ты. Там, где мы его спрятали, никто не лазит, разве что бомжи, но я это тоже учел.
В этот момент в дверь позвонили. Валентина подошла к нам.
— Вы бы спрятались, а то всех моих кавалеров перепугаете.
— Валюш, ты на сегодня всех своих отшей, у меня к тебе дело будет, — предупредил ее я.
— А я потом не пожалею?
Она взглянула на меня своими очаровательными глазками и вздохнула, приведя этим в движение два огромных холма, выпирающих из-под облегающей футболки телесного цвета. Лучше бы она этого не делала. Я впервые за это время взглянул на Валентину не как на мою бывшую… И не как на мастера-парикмахера, а как на женщину… Было на что посмотреть: длинные вьющиеся черные густые волосы, ножки — сердце замирает, а грудь… За то время, что мы не виделись, Валентина расцвела… И этот цветок требовал срочной поливки, а на роль садовника она выбрала меня — кто бы спорил…
Внешне Валентина напоминала цыганку. Эта схожесть подчеркивалась просторной, яркой расцветки, юбкой с широким черным поясом, стягивающим узкую талию над крутыми бедрами.
Сглотнув слюну, я сказал:
— Не волнуйся, Валюша, все будет в полном порядке.
— Тогда валите на кухню и не путайтесь под ногами.
Звонок зазвонил снова настойчиво и нетерпеливо.
Валентина направилась к двери, а я занялся кофе.
— Ты шо так долго не открывала? — донесся из коридора низкий мужской голос. — Мужиков, что ль, прячешь?
— А зачем их прятать? — с вызовом бросила хозяйка квартиры. — Сидят себе спокойненько на кухне, кофе пьют.
Тотчас в кухню ворвался молодой человек лет эдак двадцати пяти. Нет, ворвался — это я загнул, вошел с достоинством, так будет точнее. Выпячивая накачанную грудь, на которой болтались аж три разного диаметра золотых цепи. Под его мощным бицепсом была зажата барсетка, а на безымянных пальцах обеих рук красовались массивные печатки. Одет он был в фирменный спортивный костюм и такого же качества кроссовки.