— Штеффи, что ты так горячишься? Да понял я уже. Не нужны ее деньги, и не нужны, у меня своих хватает.
Слава Богине, как раз в этот момент появилась покупательница, что позволило мне прекратить неприятный разговор. Но Эдди на удивление терпеливо дождался, пока она уйдет, и добавил к сказанному, хотя и видел, что слушать его и соглашаться я не настроена.
— Детка, я тебя не тороплю. Подумай, взвесь все. Ты пока от Маргареты уходить не собираешься?
— Могла бы — ушла.
— Да, ты говорила, что денег нет. Не так уж ты от них и не зависишь. — Он посмотрел на мое мрачное лицо и быстро перевел разговор: — Завтра мне крайний срок, как уезжать надо. Не надумаешь до завтра, так, может, хоть к следующему моему приезду? А, детка? Мне приятно будет знать, что меня кто-то в этом городе ждет.
— Девиц из местных борделей вам не хватает, инор Хофмайстер? Думаю, вы там столько денег оставили, что они вас всегда с нетерпением ждут.
— Делать мне больше нечего, как по столичным борделям ходить, в провинции и лучше, и дешевле, — нагло ответил он. — Это у нас с Маргаретой дежурная шутка после одного случая. Хочешь, вечером поужинаем вместе, и я расскажу?
— Спасибо за приглашение, инор Хофмайстер, но ваши секреты с инорой Эберхардт меня не касаются, и на вечер у меня другие планы.
— С этим типом, что тебя провожал сегодня, встречаешься? — нахмурился он. — Ну и зря. Мутный тип. Не думаю, что ты хочешь своим детям собственной судьбы.
Намек, что я могу родить внебрачного ребенка и оставить его в приюте, меня ужасно разозлил. Как бы ни сложилась моя судьба, отказываться от своих детей я не буду, но и заводить в ближайшее время тоже не собиралась.
— Инор Хофмайстер, мое терпение не безгранично, — намекнула я.
— Все, ухожу. Не злись, детка.
Он действительно ушел, а я испытала огромнейшее облегчение. Возможно, для собственной безопасности нужно было согласиться и попробовать потянуть время. Но Эдди одного согласия будет мало, сразу потребует подтверждения более материального, как тогда благодарности. А второй раз Сабина может и не заглянуть столь удачно.
Вторая половина дня прошла намного спокойнее, инора Эберхардт даже предложила закрыть магазинчик пораньше. Но не успела я этому порадоваться, как она сказала:
— Я хочу, Штефани, чтобы ты осталась и помогла мне с кремом.
— Да, инора Эберхардт, — покорно сказала я.
Я не знала, что меня больше путает — возможные уговоры выйти замуж за ее партнера или воспоминания о чувствах на лице Сабины, когда ее просили остаться в прошлый раз. Но на деле ничего страшного не было. Моей задачей было лишь четко подавать баночки темного стекла, на которых стояли только цифры. Все силы и внимание иноры Эберхардт были отданы концентрации на применении магии. Подай я ей баночки не в том порядке, она бы не заметила, настолько была вовлечена в приготовление. К концу процесса она была бледная, как стены в нашем приюте, и с трудом стояла на ногах. Сил ее хватило, только чтобы поместить получившееся — еще не крем, а лишь заготовку — в контейнер с непонятными символами, а сам контейнер — в сейф. После чего она без сил даже не села, а упала на табуретку.