Возражений не последовало. Седой обмотал ноги простынями, потому что пройти к выходу, не запачкав ноги рвотой и кровью, было невозможно. Времени, чтобы найти в прихожей свою обувь и надеть фуфайку, не было, в открытую дверь на седого зэка через прицелы смотрел строй вохров.
– Не стреляйте, – как можно спокойнее произнес седой зэк, поднимая руки. – Я один.
– Что происходит? – спросил вохр с нашивкой сержанта.
Но зэк не успел ответить; на дорогу вылетел «ГАЗ-61». Автомобиль резко затормозил, из него вышли два человека и быстрым шагом направились к вохрам. Строй мгновенно убрал винтовки и встал по стойке смирно. Седой зэк опустил руки, но с крыльца не сошел.
– Что здесь происходит?! – спросил старший майор НКВД в каракулевой шапке.
– Не могу знать, товарищ начальник лагеря! – выпалил ошалевший сержант.
– Разрешите обратиться, гражданин начальник, – сказал седой зэк, и старший майор повернулся к нему с таким видом, как будто с ним заговорил воздух. Но взгляд зэка не смутил, он спокойно продолжил: – Заключенные похитили бочку древесного спирта и выпили ее почти всю. В данный момент они умирают от отравления и большой опасности не представляют.
– А ты почему не пил? – спросил второй, с петлицами майора НКВД.
– Потому что запрещено, гражданин начальник, – бодро ответил седой зэк, глядя перед собой, и ни один мускул на лице не позволил усомниться в его искренности.
– А почему стреляли? – задал вопрос сержанту начальник лагеря.
– Боец охраны пошел проверить, почему из барака доносится шум, и подвергся нападению, товарищ старший майор.
– Они ослепли, гражданин начальник, вохр испугался и выстрелил, после этого заключенные на него напали, – уточнил седой зэк.
– И что теперь делать? – самому себе сказал начальник лагеря, но от его растерянности всем стало не по себе.
Майор, скорее всего заместитель, широко развел руки и попытался глубоко дышать.
– Разрешите, я выведу на улицу оставшихся в живых, гражданин начальник?
Старший майор молчал, а заместитель за его спиной быстро кивнул. Седой зэк нашел свои ботинки и фуфайку в прихожей и исчез в бараке. Вдвоем с Маляром они вытаскивали живых заключенных на снег перед бараком. Вохры брезгливо их обыскивали, отпрыгивая, когда кого-нибудь начинало тошнить. Пока два руководителя наблюдали за процессом, сержант сбегал и позвонил в медсанчасть и в гараж.
– Это все живые, гражданин начальник, в бараке только трупы.
Вохры проверили сказанное, после чего в барак зашел начальник лагеря. Седой закурил, но к нему подбежал заместитель.
– Ты новенький, да? Я Геннадий Аркадьевич Чернецов, быстро садись в машину и дуй к Берензону. Расскажи, что здесь случилось, и пусть придумает новый запасной план, понял? Давай быстро, пока Морозов не видит.