Иван Андреевич повесил шинель на свободную вешалку и пошел к раздаче. Продвигаясь вместе с очередью, он получил тарелку щей без мяса, тарелку разваренной белесой гречки без подливки, два непохожих куска хлеба и стакан компота из сухофруктов, представленных плавающей на поверхности одинокой изюминкой. Иван Андреевич пожалел, что вчера съел так мало тушеной картошки за столом Чернецова. Оглядев зал, он увидел, как освободился столик, и поспешил его занять. Сергей, все еще стоявший в очереди, говорил о чем-то с неизвестным Неверову лейтенантом НКВД, потом улыбнулся раздатчице, видимо отлично его знавшей. Иван Андреевич перевел взгляд на окно, серое от пыли, с россыпью застывших ошметок грязи от пробуксовавшей когда-то под ним машины.
– С осени окна не мыли. Степан Андреевич Серов, лейтенант ГБ, политотдел. – Мужчина подсел за столик Ивана Андреевича. – Не помешаю? Сергей сказал, что вы к нам собирались.
– Иван Андреевич, следственный отдел из Москвы. – Неверов протянул руку через стол, задев манжетой гречку.
– Тезки по батюшке, – улыбнулся Степан Андреевич и стал есть щи, глядя в тарелку.
Волосы черные, с залысинами, блестят, лицо круглое, губы тонкие, на вид ровесник. Иван Андреевич увидел все, что хотел, и тоже принялся есть, отдаляя начало разговора.
– С детдома их ненавижу, – отставил тарелку Степан Андреевич и, в свою очередь, принялся изучать Неверова.
– Кого?
– Щи из кислой капусты. Я когда был ребенком, только об этом и мечтал: вырасту, выйду из детдома и буду есть все, что захочется. Но приходится есть, что дают, верно? – Неверов неопределенно кивнул, ожидая продолжения. – По правде сказать, могли бы готовить получше, все стараются, как-никак всем силы нужны. Но не такое сейчас время, чтобы жаловаться, правильно я говорю?
Политработник ждал реакции, но Иван Андреевич ответить не мог, запивая сухую гречку большими глотками жидкого компота. На вкус как вода с сахаром, еще больше захотелось пить.
– Я здесь по поводу смерти начальника отдела снабжения и его зама. Никто мне толком ничего сказать не может. Все с чужих слов повторяют, что они разбились на машине, а больше ничего не знают.
– И я вам то же самое повторю. – Степан Андреевич смотрел на Ивана Андреевича с чуть заметной иронией, потом его глаза потеряли всякое выражение, и он чуть слышно спросил: – А что, есть сомнения?
– Есть анонимка, – решился сделать ход Иван Андреевич.
– Что в ней?
– Говорится, что это не случайно.
– Случайно ничего не бывает, ведь так? – сказал политработник после раздумий. Иван Андреевич не смог сдержать разочарованный вздох, что не укрылось от собеседника. – Вам же какие-то документы нужны? Доказательства? Попробуйте в Куйбышеве поискать.