– Это я уже слышал, мне надо знать, кто вскрытие проводил, какова причина смерти.
– Откуда мне знать?
– У вас здесь морг есть? Вскрытия проводят?
– Морг есть для больничных, а вскрывать некогда. Если каждого вскрывать, кто живых лечить будет? Вот Игорь Владимирович с утра до ночи зэков осматривает, пальцы обмороженные режет, вчера трепанацию делал, другому кишки зашивал, третьему…
– Я понял. То есть у вас не вскрывают, и начснаба к вам не привозили?
– Да кто ж такую шишку сюда повезет? Сюда и мельче стараются не заглядывать…
– Ма-а-ать, подыхаю, – раздался хриплый мужской голос из-за одной из простыней.
– Иду, бегу, миленький, – вытирая на ходу руки о подол, нежно приговаривала медсестра.
За стенами медицинского барака кончался последний короткий день осени. Небо темнело быстрее, чем успевал ехать «ГАЗ-61». Позади Ивана Андреевича под белым льдом текла тихая черная Волга, впереди Ивана Андреевича далекими огнями прожекторов ждала Безымянка. Фары, выхватывавшие силуэты редких караульных вышек, на несколько секунд устремились вверх. Потом автомобиль скользнул вниз – и тьма, обступившая его, была так густа, что хотелось включить дворники и стереть ее с лобового стекла.
Иван Андреевич прокручивал в голове два последних дня и не узнавал себя. Почему в Москве ему так легко было оставаться спокойным, и почему здесь все не так? «Здесь все не так», – всплыл шепот в темноте коридора.
– Поедем в первый район, к инженеру. Он вчера на ужине был.
– Поздно уже, товарищ лейтенант…
– Ты опять капризничаешь, сучонок? – тихо и от этого страшно спросил Иван Андреевич.
– Никак нет, товарищ лейтенант, – проглотил обиду водитель. – Сейчас со строек зэков поведут, через колонны не проедем.
– Проедем, – так же тихо, неизвестно кому, пообещал Неверов.
Свет далеких прожекторов давно исчез, дорога опять стала хуже, и Сергей сбросил скорость. Из тьмы проступили силуэты двухэтажек, уже достроенных и только начатых; оконные проемы без рам и строительный мусор вокруг напоминали военную хронику, а не строительство мирных домов.
Автомобиль вильнул, объезжая огромную, наполовину закопанную в земляной холм трубу, и выехал на широкую площадь, чтобы остановиться, пропуская колонну зэков. Они плелись в свете фар, слишком ободранные, чтобы быть людьми, но еще слишком осязаемые, чтобы стать призраками.
– Посигналь, пусть расступятся.
– Не надо, товарищ лейтенант, – негромко сказал Сережа, и, глядя в глаза колонны, ослепленной фарами, Неверов понял, что водитель прав.
– Сергей, выключи свет, – через минуту попросил Иван Андреевич.