Погруженный в такие мысли, Зимонин услышал за спиной быстро приближавшиеся шаги. Слишком поздно для того, чтобы скрыться, времени осталось только на то, чтобы повернуться.
– Товарищ инженер, за вами не угонишься, – задыхался Валентинов – журналист «Сталинской стройки», цепная собачонка начальства, лающая на весь лагерь. – Мне надо задать вам несколько вопросов.
– Вы выбрали для этого неподходящий момент, товарищ Валентинов.
– Много времени это у нас не отнимет, – подстраиваясь под шаг Зимонина, говорил журналист. – Как вы справляетесь с обязанностями главного инженера первого района? У вас остаются силы заниматься вопросами лагеря? Или исключительно вопросами стройки?
– Я отчитываюсь только перед начальством, – грубо ответил Зимонин, не сбавляя темпа.
– А до общественности снизойти не желаете? Может, расскажете о питании в лагерной столовой? Расскажите, почему у вас самый завшивленный участок? Почему травм больше, чем у остальных?
– Чего вы от меня добиваетесь? – остановился Зимонин. – Вас кто-то ко мне подослал?
– Что значит чего?! – Маленький Валентинов, топорща усы, раскраснелся от бега или эмоций и с вызовом смотрел на инженера снизу вверх. – Я представитель печатного органа НКВД! И я требую от вас ответов!
– Пошел в жопу, – наклоняясь к нему, тихо сказал Зимонин и зашагал дальше.
Валентинов быстро вышел из оцепенения и, догнав инженера, схватил его за левую руку. Зимонин, словно по инерции, описал дугу и влепил мощный удар с правой в глаз журналиста. С Валентинова слетела шапка, он схватился за лицо, испуганно глядя здоровым правым глазом.
– Я этого так не оставлю. Вы, Зимонин, очень скоро обо всем пожалеете, – прошипел журналист и, подхватив с земли ушанку, почти бегом бросился в противоположную от инженера сторону.
Александр Константинович сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и посмотрел на правую перчатку так, будто рука ему не принадлежала. На морозе злость быстро испарялась, и он почувствовал, как холод забрался под тулуп – а до начальской столовой было еще минут двадцать пешком. Зимонин осмотрелся и свернул в ближайшие ворота завода. Он прошел в достроенный цех и наткнулся на толпу. Свет проникал тусклыми серыми полосами в узкие окошки под потолком, огромное пустое помещение, ждавшее прибытия станков, было забито зэками вперемежку с вольнонаемными. Вдоль кирпичных стен, покрытых инеем, стояли вохры с винтовками, а на входе инженеру отдал честь стрелок, державший на поводу овчарку. Зачем люди собрались, Зимонин не знал, но в толпе было теплее.
– Товарищи вольнонаемные рабочие, заключенные лагеря! – прогремел голос, отражаясь от стен.