– Одну и одну на выходе вместе раскурим, чтоб отрыжку отбить.
– Ушлый ты, Дед, так, глядишь, и еще девять лет отмотаешь.
– Раньше выйду. Я и с войны раньше успел. Когда последнего товарища убили, я вместо него в гроб лег и молчал всю дорогу, пока домой…
– Конец смены, на развод! – проорал голос где-то рядом в темноте.
– Давайте стройтесь, бабоньки. Наворковались, – вскочил вохр. – Все мои здесь? А ты, Дед, строй свою колонну, после нас пойдете, я за вас отчет не несу.
– Я у вас бригадиром не нанимался, – сказал седой зэк товарищам по колонне и жестом пригласил следовать за ушедшим вперед конвойным.
– Чья бригада? – окликнул их лейтенант вохр на выходе со строительного участка.
– Ничья, сегодня этапом прибыли, еще не распределяли по бригадам, – заговорил седой зэк, понимая, что иначе они не успеют на ужин.
– Как так, вашу мать!
– Не могу знать, гражданин начальник, руководство с участка отослало на работу сразу по прибытии.
– Без разнарядки, конечно. Сколько раз на него можно жаловаться, – лейтенант выглядел скорее расстроенным, чем злым. – Сколько вас было?
– Двадцать четыре, гражданин начальник.
– Сколько сейчас?
– Двадцать четыре, гражданин начальник.
– Встать ровно, пересчитаю. – Лейтенант, не всматриваясь в лица, шевелил губами, считая про себя. В конце рот его дернулся, а глаза вспыхнули, он прошипел: – Двадцать три, сука.
– Меня не учли, гражданин начальник, – не дрогнув, ответил седой зэк.
Лейтенант коротко кивнул на выдохе, пропуская колонну.
– Дед, а пожрать получится? – подобострастно спросил здоровяк, шедший с седым в паре.
– У меня – да, – ответил тот, замедляя шаги.
Перед столовой стояла не совсем обычная толпа. Никто не лез вперед и не матерился. Не было ни драк, ни давки. Одна бригада выходила, на ее место, соблюдая очередность, затекала другая.
– Вот это порядок, – с уважением сказал седой, заметив знакомого десятника.
– Татарин, падла, навел дисциплину. Кто орет, без очереди лезет, тому воды гнилой вместо баланды наливает, второй раз провинишься – может избить, на третий тебя вообще из списков вычеркивают, и хер ты чего докажешь. И ведь все номера, все лица наизусть помнит.
– И много вычеркнул?
– Таких не знаю.
Татарин выкрикивал номера бригад из открытого окошечка, и зэки, выпустив поевших, заходили гуськом по одному, снимая перед входом шапки.
– Уговор в силе, землекоп?
Вместо ответа десятник кивнул, и когда настала очередь бригады из котлована, седой зэк вместе с ними прошел внутрь столовой.
– Опять без нормы, говноеды, – утвердительно сказал татарин и, заметив седого зэка, строго спросил: – А это что?