Иван выслушал известия спокойно:
– Тут и гадать нечего. Сапежский выздоравливает, и воевода хочет лично им заняться. Наверняка у разбойника есть припрятанные клады: вспомни, что обыск усадьбы и деревни ничего не дал. Основную добычу где-то спрятали, а Фёдор Прокопич думает, как бы прибрать побольше к рукам.
– А мы, выходит, тут лишние, – горестно хмыкнул я.
– Пока неясно. Думаю, с ним можно будет договориться. Нам нужно убийство настоятеля раскрутить. Грабежи к нашему поручению касательства не имеют.
– Согласен. Надо договариваться. Есть одно «но». Уничтожив банду, мы сделали Фёдора Прокопича единовластным хозяином. Фактически – развязали ему руки. Он почуял власть и обнаглел. Наехать на него не выйдет. Сейчас он на своей земле и может делать, что душе заблагорассудится. Вот она, человеческая благодарность! – горестно заключил я.
– Против нас не попрёт, – задумчиво произнёс Иван. – Боязно ему супротив СМЕРШа выходить. Стратагема у него такая: сначала сам вытрясет всё у Сапежского, а потом зачнёт договариваться с нами. А покуда подержит нас в сторонке, чтобы мы ему ничего не поломали.
– Хорошо, время покажет, – кивнул я. – Ты, Ваня, покрутись возле солдат, что Сапежского охраняют. Денег посули, попои-покорми в трактирах. Авось через них побольше узнать получится.
– Угу. А ты тогда чем займёшься? – прищурился на левый глаз Иван.
– Личной жизнью, братишка. Должна же она не только у тебя одного быть.
– Вот оно как… Окрутила тебя Наталья Ивановна?
– Сам окрутился. Мне в удовольствие.
– Занятие сие предосудительным назвать не могу. Коли сладится всё у вас, токмо рад буду. А поручение твоё выполню. Ведомо мне, где солдатики сии досуг проводят. Сегодня туда и нагряну.
– Просто прекрасно, – откликнулся я. – А я сегодня опять к Лоскутовым сгоняю. У Наташи снова бессонница.
Этой ночью мы, как и в прошлый раз, гуляли у озера. Теперь я приехал подготовленным: прихватил булку для утиного семейства, за что был награждён поцелуем в щёчку и назван «милым». Когда возвращался под утро, показалось, что кто-то скачет за моей спиной. Я остановился, подождал минуту. Дорога осталась пустой.
– Ясно, – сказал я себе. – Со страху уже чудиться началось.
Во время завтрака осунувшийся и сонный Иван рассказал, что ему удалось услышать от солдат. Здоровье Сапежского и впрямь пошло на поправку, воевода уже успел два дня назад переговорить с ним, но недолго.
– Сволочь! – в сердцах выругался я. – Свою партию разыгрывает!
Мы отправились искать воеводу. Результат вышел прежний. Нам сообщили, что «их милость по-прежнему в городе не появлялся. Обещались быть денька через три-четыре».