Наталья Михайловна умела держать паузу, как великий актер. Она без каких-либо эмоций всматривалась в лица своих директоров и специалистов во время обсуждения, давая всем возможность высказаться, и лишь потом твердо заявляла, что и как делать. Это, с одной стороны, всегда оставляло за ней право последнего слова, а с другой стороны– возможность оценить, кто чего стоит. Неожиданный прорыв новенькой помощницы давал свежие идеи, которые наглядно увеличивали прибыль, но и вызывал недовольство старых друзей. С ними она начинала свой бизнес лет пятнадцать назад и многим была обязана, но сейчас интересы дела конфликтовали с личными привязанностями. Выдвинуть новичка в торговле на директорство в новой компании, как настаивали бельгийцы, устраивало многих. Скорее всего, Александра сразу же наделает немало ошибок и быстро будет заменена на более опытного, из старичков. Да и в «Орхидее» станет спокойнее, но что-то тревожило Наталью.
Саша угадывала все эти мысли своей патронессы и старалась вести себя как можно неприметнее, сейчас ее волновало иное. Она не могла совладать с собой второй месяц. Физическая потребность близости с Гийомом нарастала с каждым днем. Поначалу она списывала все это на весеннее наваждение и сексуальную неудовлетворенность, но потом созналась себе, что в ней зреет необузданная животная жажда. Неуправляемая страсть. Самое постыдное было еще в том, что этот призыв стал читаться в Сашиных глазах. Первой заметила это Наталья. Покачав головой, она искренне сказала: «Замуж тебе пора, девонька, или мужика стоящего найти». Это было грубо, беспардонно, но… Это была правда.
В тот же день Александра купила себе большие очки с более темными стеклами и стала надевать очень строгие деловые костюмы, едва подкрашивала губы, а ногти покрывала бесцветным лаком, зализала и без того короткую прическу. Однако мужики так и вились вокруг нее. Она не могла понять, что их так привлекает в ее почти лишенной женской привлекательности внешности. Молоденькие секретарши, видя, как дуреют мужики рядом с холодной директорской помощницей, меняли свой боевой раскрас и оголенные пупки на обезличенную внешность «синего чулка», но ничего не происходило. Они прятали грудь, подбирали такие же духи, прическу и краску для волос, туфли на низком каблуке, старались копировать походку. Все напрасно.
Мужики в присутствии Саши замечали только ее.
В День независимости России компания «Орхидея» ангажировала речной пароходик и праздновала с размахом. Разгоряченные жарким солнцем и напитками, все «отрывались» как могли. Ключи от кают переходили из рук в руки, даря «украденную» и оттого желанную радость всем страждущим. Старички посмеивались над молодежью, отдавая должное напиткам и разговорам. Александра прибилась к «пенсионерам», стараясь скрыться от недвусмысленных предложений, но и тут ее не оставили в покое. Молодой директор филиала из Ростова спел замечательный романс под гитару, а главбух из Новосибирска блеснул французским шансоном, но Саша была неприступна и только отшучивалась. Когда же у нее зазвонил сотовый и она уединилась на корме, чтобы поговорить с Гийомом, ее опять проняла дрожь. Желание затронуло в ней неведомые струны, и тело отозвалось. Александра помнила, как вцепилась обеими руками в потрескавшиеся поручни с такой силой, что на ладонях остались следы. Какая-то лихорадка овладела ею. Желание близости с мужчиной клокотало внутри. Ни алкоголь, ни чьи-то настойчивые ухаживания никогда бы не возымели такого действия. Она хотела, нет, она жаждала секса. Сейчас же. Не помня себя от всколыхнувшейся страсти, она тут же согласилась на первое прозвучавшее предложение. Лишь бы загасить эту жажду внутри. Но все оказалось не так просто. Стоило ей увидеть обнаженного мужика, который трясущимися руками старался содрать с нее одежду, Сашу вырвало. В прямом смысле. Прямо на обалдевшего мужика. Он с ревом выскочил на палубу, едва прикрывшись какой-то занавеской, и сиганул за борт. Народ потом долго подшучивал над несчастным: «Вот до чего доводит страсть».