Не дали договорить папке: вихрь пронесся по толпе, закричали отовсюду:
— Не бей в сердце!
— Оступились малость!
— Трудом искупим!
— Две смены от станков не уйдем!
Взлетел на лесенку парень в красной рубахе, закричал:
— Да здравствует пролетарская революция!
— Ура-а-а! — покатилось по цеху.
«Ра-а-а!..» — эхом ответили стены, высокий задымленный потолок, и ночь за окнами. И опять на лесенке дядя Петя:
— Так что ж, друзья! Время не ждет. За работу!
— За работу! — И толпа растеклась по цеху, наполнил его гул включенных станков.
Когда поздно вечером Федя возвращался домой, на рекламных тумбах горели красными буквами свежие плакаты. Федя сразу узнал в них воззвание, над которым трудился Давид Семенович.
У плакатов толпились люди — читали. И Федя, чувствуя, как и радость, и гнев, и ожидание необычайного закипает в нем, читал вместе со всеми:
СЛУШАЙТЕ! СЛУШАЙТЕ!..
СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ОТЕЧЕСТВО
В ОПАСНОСТИ!
ВСЕ ВНИМАНИЕ СОВЕТСКОЙ РОССИИ ОБРАЩЕНО НА НАШ ГОРОД
СОЗНАТЕЛЬНЫЙ РАБОЧИЙ И КРЕСТЬЯНИН!
Первый пролетарский партизанский батальон
ждет вас немедленно в свои сплоченные стальной
революционной дисциплиной стройные ряды.
ВСЕ, КОМУ ДОРОГИ КРАСНЫЕ ЗАВОЕВАНИЯ, —
НЕМЕДЛЕННО ПОД КРАСНЫЕ ЗНАМЕНА
ПЕРВОГО ПАРТИЗАНСКОГО БАТАЛЬОНА!
А в городе, притаившемся, тихом, горели редкие фонари, твердым шагом мерил улицы патруль, но тишины не было — сейчас Федя явственно услышал далекую канонаду и увидел зарницы там, на юге, где темная земля переходит в бледное небо. И понял Федя всем своим существом, что приближается решительная схватка с ненавистным Деникиным, и понял Федя, что никогда-никогда его рабочий город не склонит красные знамена перед белым генералом. О том же пели красноармейцы в казармах за рекой Упои, и песня эта победно реяла над низкими крышами домов, над всем миром:
…На бой кровавый, святой и правый
Марш, марш вперед, рабочий народ!..
Уже целую неделю отряд типографских рабочих готовится к отправке на фронт. На плацу за городом обучаются рабочие стрельбе, штыковой атаке, рукопашному бою. Командует отрядом Федин папка, а дядя Петя — по партийной линии руководитель.
Федя на эти занятия приходит вместе с Мишкой-печатником. Так, посмотреть. И грустно немного Феде. «Не попаду я на фронт», — думает он. Ничего, зато есть Мишка, и Федя тут будет обучать его разным штукам и, может быть, научит делать сальто.
Однажды, когда отряд занимался на плацу, прибыло пополнение из крестьян, восемнадцать человек.
Стали знакомиться. Дмитрий Иванович расспрашивал, кто каким оружием владеет. И вдруг один мужик, худой, длинный, в мохнатой шапке, увидел Мишку-печатника и, удивленно всплеснув руками, заорал: