После плотного завтрака Пиа сообщила им, что до вечера они предоставлены сами себе. Если в полдень у них разыграется аппетит, то к их услугам весь Барнстейбл, где нет недостатка в очаровательных кафе и ресторанах. Лучший совет заключался в том, чтобы осмотреть городок, кишевший картинными и прочими галереями.
Мелли и Саймон так и сделали. Улочки городка их очаровали, но не все галереи, на их взгляд, отвечали высоким требованиям вкуса.
В порту Саймон предложил Мелли прогуляться по пирсу, до тележки одинокого торговца, чтобы подкрепиться его булочками и кофе.
– Вчера вечером я оценил твою смелость, – сказал Саймон.
Молодой гитарист радовал гуляющих, наигрывая старинные мелодии. Когда с ним поравнялась Мелли, он напевал: «And here’s to you, Mrs. Robinson…»
– Я с удовольствием ломала комедию, – заговорила она, опомнившись после короткого оцепенения. – Вечер удался, от Пиа я в восторге.
– Я про наш разговор в спальне. Я был очень тронут твоей откровенностью. Нужна смелость, чтобы все это мне рассказать. Ты бросилась в воду не раздумывая.
Мелли ступила на пирс, и у нее возникли странные ощущения. Резко повернувшись к Саймону, она пристально посмотрела ему в глаза.
– Поцелуй меня! Знаю, ты не любитель женщин, но все равно, пожалуйста, поцелуй! – настойчиво прошептала она.
Поцелуй состоялся – очень деликатный. Внезапно Мелли привиделось – лишь на мгновение, так, что она не успела его узнать, – другое лицо, и она вспомнила другие губы, мужской парфюм, аромат кожи…
Что еще важнее, Мелли вспомнила, что любила. Теперь в этом не было сомнения.
Когда поцелуй завершился, Саймон удивленно уставился на нее.
– Я смущена, не знаю, что на меня нашло, – скороговоркой произнесла она.
– Странно… – удивленно проговорил Саймон. – Но неплохо, совсем неплохо. Ты первая женщина в моей жизни…
Мелли было очень неловко, она прикоснулась пальцем к его губам, чтобы он умолк, но Саймон осторожно убрал ее руку.
– …и последняя! – закончил он, рассмеявшись.
И они отправились пить кофе на край пирса.
* * *
Вечером, после ужина, уже в спальне, Мелли, терпеливо дожидавшаяся этого момента, спросила у Саймона:
– У меня были с кем-нибудь серьезные отношения?
– Насколько я знаю, нет.
– Я никогда ни о ком не рассказывала?
– При мне – нет, хотя ты никогда не распространялась о своей личной жизни. Музыканты даже сомневались, что она у тебя была. Тебе приписывали одного-единственного любовника – рояль, не имея в виду, конечно, ничего дурного.
– Даже так? На гастролях со мной никогда не бывало мужчин?
– Нет. Разве что он тоже обладал замечательной скрытностью. Я сказал что-то не то?