Максим закружил по лоджии, чуть не опрокинув круглый легкий столик с вином. Потом шагнул к Маггу, — с силой притянул за одежду к себе, спросил с угрозой, глядя прямо в глаза:
— А ты не врешь, борода?! Может, ты в сговоре с этим рыжим мудаком? Может, ты тоже служишь его мафии? Вот и решили: пугнем мальчика — он и наложит в штаны. А?
— Я слуга Ее Высочества и твой тоже, что меня, честно говоря, не очень радует, — с достоинством ответил двойник вождя мирового марксизма. — Если убьют одного тебя, то на меня падет гнев Дульси, а он бывает не менее страшен, чем гнев Мудлака. Если нас укокошат обоих, — опять же плохо. Этот прискорбный факт разобьет сердца моих детей и жен. Мне жаль их.
— И много у тебя детей? — машинально поинтересовался Максим.
— О! — просиял Магг. — Это мое главное богатство. Их ровно сто сорок семь, по числу населенных миров нашего Союза. Я много путешествовал, сопровождая Короля, а затем Ее Высочество. Наконец, я просто люблю детей.
— Силен ты, старик, — улыбнулся Максим, хоть на душе скребли кошки. — Не знаю почему, но я тебе верю. И мне вовсе не нравятся нарисованные тобой перспективы. Тебе не кажется, что я вляпался в дерьмовое дельце? Причем, заметь, не без твоей помощи.
Он зашел в номер, вынес на лоджию недопитую бутылку «гайдамацкой» и тарелку с закуской.
— Снайпер, говоришь… — Максим задумчиво налил себе полстакана, выпил, но закусывать не стал. Магг храбро повторил его подвиг, но переоценил свои силы и, два или три раза мучительно вздрогнув, припал к бутылке с пепси-колой.
— Что еще спрошу, — Максим по-прежнему сурово смотрел на двойника вождя мирового марксизма. — Объясни: зачем Дульси оставила тебя мне слугой? Какой от тебя прок? Если ты в самом деле маг, — защити нас. Как там в книжках: нарисуй магический круг, сотвори пару заклятий, заговори нас от пули и других неприятностей. Магг покраснел — то ли от гнева, то ли от смущения.
— Но ведь я проклял тебя! Я передал тебе свою сущность. Теперь все решения проблем — за тобой, благородный Ки-ихот.
— Ну и где твоя сущность, где твои магические способности? — рассвирепел Максим. — Я ничего такого не чувствую. Каким был, таким и остался.
— Мой господин, — виновато молвил Магг. — Доблести и ума тебе предостаточно и без моего проклятия. Что касается способностей к чародейству и волшебству, то материя эта очень тонкая и таинственная. Не каждый, далеко не каждый, готов ее воспринять. Я ее тебя отдал, ты не взял — в чем вина твоего слуги?
— Черт бы тебя побрал, словоблуд!
Максивл сел в кресло, прикрыл глаза. Через минуту он встал, посмотрел на часы и приказал Маггу все тем же суровым тоном: