— Да, наверное. Не знаю, что и когда пошло не так, — в голосе Роберта явно звучало страдание. — Он рос обычным мальчиком. Может быть, чуть более жестоким, чем остальные в его возрасте. Но все дети в четырнадцать-пятнадцать лет иногда поступают жестоко. Несколько раз я ловил его на том, что он применяет Голос для воздействия на слуг или учителей. Стремление к славе, власти, известности выходило у него за рамки разумного. Тогда я считал, что ничего плохого в этом нет. Он хотел во всем и всегда быть первым, лучшим…
Мистер Ганновер тяжело вздохнул и ненадолго замолчал. Риве было его жалко. Захотелось дотронуться до ладони, пожать руку, передать немного своего тепла и участия. Это же ее родной дедушка! Но она не посмела. Просто тихо сидела и смотрела на грустного потерянного мужчину.
— Я сменил всех служащих на андроидов. А Майеру пригрозил, что заберу из колледжа и запру в поместье, если он еще раз попробует повлиять на результаты экзаменов. Способность семьи необходимо было держать в секрете, иначе разразился бы скандал. Майер ответил, что зачем ему такая мутация, если он не сможет ее использовать в полную силу. В итоге мы пришли к соглашению… Он не использует голос до тридцати лет, а за это я на тридцатилетие отдаю ему приставку «Эй», даю денег на предвыборную кампанию и никогда больше не вмешиваюсь в его жизнь.
Рива мысленно хмыкнула: странные у аристократов принципы. Не вмешиваться в жизнь ребенка — это подарок?
— У него действительно были хорошие способности к программированию, — продолжал Роберт, — но Майеру не хотелось становиться научным работником, ему хотелось забраться на самый верх. Стать властителем мира. Когда я спохватился, было уже поздно. Потом исчезла Феа… (голос Роберта дрогнул) и мне уже стало плевать на все. Да, я перегнул палку с ее замужеством, но она и не была против. Я обещал ей, что этот брак будет чистой формальностью, в лучших традициях аристократических земных семей.
— Она не была против, — заговорил Рей, — но трудно бороться с вашей способностью повелевать. Мы сами испытали ее на себе. Хотели забраться на крышу… Не знаю, спрыгнули бы мы в итоге или нет, не хочется проверять.
— Я должен поговорить с сыном… — Роберт тяжело встал и провел ладонью по глазам. — Сейчас. А вот к вам будет большая просьба. Не выходите из номера сегодня вечером. Гостиница хорошо охраняется, я еще внизу предупрежу служащих. Здесь пять спален, выбирайте любые.
— Ривальдина… — как-то разом вдруг постаревший мужчина, было, потянулся в сторону девушки, но сразу же остановился и опустил руку. — Мистер Крок, позаботьтесь о моей внучке. Я могу на вас положиться?