— Дарий явно что-то задумал, — медленно произнес он, — но не бойся, со мной ты в безопасности. Холланды не посмеют тронуть потомка Ганноверов. Сейчас я вновь глава семьи. До вечера я решу все вопросы, потом мы возвращаемся на Землю. И, кстати, называй меня дедушкой.
Потом, словно что-то вспомнив, обернулся и веско глянул на Рея.
— Вас, Крок, я не приглашаю, — произнес он повелительно, — нам с внучкой нужно побыть одним. Познакомиться. А вам лучше заняться своими делами. Как я понимаю, опасности для Ривальдины больше нет?
Рей напряженно молчал, сжав челюсти.
— Но… — Рива переводила взгляд с одного каменного лица на другое. Она не понимала этих странных взглядов, которыми сейчас обменивались мужчины, они словно разговаривали молча. Через некоторое время Рей коротко кивнул.
— Хорошо. У меня есть некоторые неоконченные дела на Страннике, — и, повернувшись к Риве, добавил: — Я приеду, как только смогу. Будем общаться через скайнет, ты знаешь мой адрес.
— Обязательно, — прошептала растерянная девушка. Она хотела подойти к Рею, обнять, поцеловать, но дедушка смотрел на них со странным выражением на лице. Поэтому Рива только легонько дотронулась до его комбинезона и тихо шепнула: — Я люблю тебя.
Глаза Рея засияли нежностью. Он, было, качнулся к Риве, но Ганновер многозначительно произнес:
— Нам пора, Крок.
Мужчины вышли за дверь. Рива смотрела на щелкнувший замок и размышляла: а не попала ли она из одной клетки в другую? И какое оно, то меньшее зло, которое она выбрала?
Бросить Ганноверов и улететь с Реем за тридевять земель? Прятаться от Дария, Ноа, скитаться всю оставшуюся жизнь? Она не сможет петь, не сможет общаться с друзьями…
Или дедушка все же найдет выход из той запутанной ситуации, в которую она угодила? И она (у Ривы даже сердце замерло от вспыхнувшей надежды) избавится от Холландов навсегда? Если есть хоть малейший шанс на это, его нужно использовать. Потому что прятаться она больше не хочет.
* * *
Риве выделили левое крыло старинного замка (внешне здание выглядело как огромный доисторический монстр тысячелетней давности, но внутри, за толстыми стенами, скрывался вполне комфортабельный дом, напичканный ультрасовременными технологиями), и теперь девушка не представляла, что делать с двадцатью комнатами и пятью андроидами-слугами.
Ганновер сказал, что раньше эти комнаты принадлежали Феатисте, и он оставил их такими, какими они были при ее жизни. Рива благоговейно бродила по шикарным апартаментам и обмирала от восторга. Вот здесь мама спала, здесь висели ее наряды (гардероб занимал целых две комнаты: одна для одежды, другая для обуви). Здесь она принимала гостей или пила чай. Здесь училась, читала, работала за компьютером…