Через сколько времени он пришел в себя, Гостомысл не знал.
Он лежал на мягкой траве под огромной чашей синего неба. Над ним склонились белые ромашки.
Его лицо щекотали мягкие волосы. Девушка сидела рядом и смотрела на него. На ее губах блуждала едва заметная улыбка.
Гостомысл сел.
— Вот видишь, — серьезно проговорила девушка, — для того, чтобы познать любовь, совсем не надо брать девушку силой; настоящая любовь только в согласии.
— Скажи, как тебя зовут? — спросил Гостомысл.
Девушка усмехнулась.
— Зачем тебе знать мое имя? — спросила она.
— Я хочу, чтобы ты стала моей женой, — сказал Гостомысл.
— Ты хороший мальчик. Я полюбила тебя. Я мечтала бы, чтобы ты стал моим мужем. Но я никогда не смогу стать чьей-то женой, — сказала девушка.
Гостомысл схватил ее за руку.
— Неужели это и все? И я даже не узнаю твоего имени, — сказал он.
Девушка вскочила и потянула руку, которую крепко держал
Гостомысл.
— Прости! — пробормотал Гостомысл и встал. — Все равно я теперь не отпущу тебя. Ты будешь моей женой. Даже если за это меня покарают боги.
— Ах, милый мальчик, ты слишком самоуверен — если ты не смог меня поймать, то как же сможешь удержать? Нет, ты меня не удержишь, — сказала девушка.
— Тогда я пойду с тобой, — загорячился Гостомысл.
Девушка отстранилась от него и снова залилась звонким колокольчиком.
— Но ты же не знаешь, кто я!
— Тогда скажи, — кто ты? — сказал Гостомысл.
Девушка шагнула в сторону леса и остановилась, бросила задумчивый взгляд на Гостомысла и проговорила:
— Мальчик, вместо своего имени, оно все равно тебе ничего не даст, я сделаю тебе дорогой подарок: я не могу снять проклятие Лели, наложенное на твой род, но я смогу изменить его, — пока я буду жить в твоем сердце, ты не умрешь. Знай: ты будешь великим вождем, и тебя будут помнить века, но тебя ждут и великие потери, и твое горе будет безмерно; ты будешь любить так, как никто на свете, но любимая тебе не достанется; у тебя будет много любимых детей, но они умрут; твой род по мужской линии прервется, но его продолжат твои внуки, которые свершат немало славных дел... но их потомки забудут тебя.
На глазах девушки блеснула жемчужная слеза.
— Прощай.
Девушка шагнула в сторону за березу и исчезла, словно ее никогда и не было.
— Ужасное предсказание, — задумчиво проговорил Гостомысл, провожая ее взглядом.