— Зачем тебе мое имя? — сказала женщина.
— Я знаю твое имя — ты Девана! — сказал Гостомысл. Женщина рассмеялась.
— Я ведунья, но не богиня. Будь я богиней, твой отец не умирал бы, — сказала она.
— Но Девана говорила... — начал Гостомысл.
— Я не знаю, кто и что тебе говорил, — проговорила женщина. — Но если тебе так уж хочется знать мое имя — меня зовут Божена.
— Покажи свое лицо?! — потребовал Гостомысл.
Женщина приподняла платок, открывая лицо, и Гостомысл увидел, что эта была вполне красивая, но уже пожилая женщина.
— Ну — убедился? — спросила Божена.
— Убедился, — с разочарованием в голосе ответил Гостомысл.
Божена наклонилась к его уху и шепотом, с едва заметной усмешкой, спросила:
— Она очень красивая?
Гостомысл отшатнулся:
— Кто?! Девана?
Лицо Божены стало бесстрастно.
— Ты о чем, княжич? — спросила она.
— Ну... — неуверенно промолвил Гостомысл.
Божена перебила его:
— Прости княжич, но мне надо заняться твоим отцом. Гостомысл покорно кивнул головой и отошел в сторону. Здесь его окружили бояре.
— Как же мы не уследили — разбойники его ранили ядовитой стрелой, — тихо сокрушался Вячко.
— Все в руках богов, — печально проговорил Храбр.
Стоум обнял Гостомысл а за плечи.
— Дорога твоего отца в рай будет короткой и приятной, — сказал он.
Солнце багровым цветом красило черные тучи, отчего они становились еще страшнее и мрачнее.
Гостомысл, Ратиша и боярин Стоум стояли около вершины холма. На самой вершине холма на деревянном помосте стоял струг. Под помостом слуги складывали хворост.
В струг был посажен князь в дорогой одежде. За весла струга посадили погибших в сражении с разбойниками воинов. Все были в полном воинском снаряжении и с оружием. В струге лежали запасы пищи и вин.
Боярин Стоум тихо рассказывал Гостомыслу то, что он и так знал:
— Души усопших обитают в отдаленной стране на конце света, там, где заходит солнце; страна эта называется раем. В эту страну надо снаряжать покойника, как в далекий путь, что достигается надлежащим погребением. До совершения похоронного обряда душа скитается на земле. Душа обречена на вечное скитание на земле, если правильного обряда не было выполнено.
— Мы правильно совершаем обряд? — тихо спросил Гостомысл.
— Правильно, — сказал Стоум. — Огонь погребального костра вмиг отделяет душу от тела и отправляет ее в райские жилища.
Похоронным обрядом руководил волхв. Как только вершина кучи хвороста сравнялась с краями струга, он подал знак и слуги ушли.
Волхв по лесенке взошел на струг, каждому из умерших обмочил губы в вине, при этом что-то тихо говорил.