Медвежья лапа застонал, и Людмила кинулась к нему и осторожно опустила его назад в постель.
Она уже поняла, что старшины не хотят защищать город, и она с трудом сдерживала гнев. Ей многое что хотелось сказать, однако женщине не разрешено лезть в военные дела, поэтому она молчала.
— А кто не ушел в поход, ушли в поля косить сено. Их теперь не скоро соберешь, — сказал Доброжир, подождав, когда боярин придет в себя.
— А Богдан-то где? — спросил Медвежья лапа слабым голосом.
— А Богдан заболел, — сказал Доброжир и соврал: — И дома лежит при смерти.
— Но где остальные старшины? — спросил Медвежья лапа.
— Из городских старшин остались только я, вон Лисий хвост и Тишила. Так что город защищать некому — надо сдавать его, а то сожгут и перебьют всех, а там видно будет. Глядишь и откупимся потом. Или князь вернется.
Старшины завздыхали.
— Если он жив, — добавил Доброжир.
Теперь и боярин догадался, что старшины не хотят защищать город, потому что надеются откупиться от разбойников.
— Подлецы! — крикнул Медвежья лапа и снова попытался подняться на ноги.
Ему это почти удалось, но когда встал, от слабости у него закружилась голова. Он схватился за голову и начал оседать, стеная и плача:
— Да как же это вы город оставили без защиты?!
Старшины не дали упасть боярину на пол, подхватили и положили на кровать.
Украдкой вздохнули, — однако, боярин, ты нынче не воин.
Как только Медвежья лапа оказался на кровати, Людмила захлопотала над мужем: налила ему в небольшую плошку целебного настоя и стала его поить.
Боярин не хотел пить, захлебывался слезами и порывался встать. Но он был так слаб, что пришлось Людмиле его придерживать, чтобы он неосторожными движениями себе же не повредил.
На помощь ей прибежала ключница Дарина.
— Осмотри боярина, — сказала Людмила.
Дарина была не только ключницей, но и знахаркой.
Старшины постояли некоторое время, затем бочком тиснулись к двери.
За дверью их догнала Людмила.
— Стойте, старшины!
Старшины остановились.
— Чего тебе надобно, боярыня? — спросил Доброжир.
— Я вижу, что вы замыслили сдать город без боя, — сказала Людмила.
— Боярыня, женщинам не гоже лезть в мужские дела, — строго сказал Доброжир.
— Однако женщины ходят в военные походы вместе с мужчинами, — напомнила Людмила.
— Боярыня, мы не хотим тебя обидеть, — сказал Лисий хвост.
Лисий хвост и Тишила до сих пор молчали, но сейчас Лисий хвост заговорил мягким вкрадчивым голосом:
— Но дело женщин лечить раненых. Людмила, я не одобряю, когда женщины берутся за оружие.
Людмила вспылила:
— Но что делать женщинам, если мужчины не хотят их защищать?