Лютый допил самогон, швырнул стопку через плечо и направился наверх, в свою комнату.
Бурнаши упорно пили из крынок, уже и сами не помня — почему кружки-то им стали плохи? Очередной казак со связанными за спиной руками упал на стол. Его приподнял товарищ, но тот ничего уже не соображал.
Яшка подождал, пока Лютый не поднялся к себе, потом напомнил пьяному уже расстриге:
— Это я окромя гитары ничего в руках держать не умею? Я што ль?!
Цыган схватил со стола наган и выстрелил в крынку, которая разлетелась прямо в зубах бурнаша. Обалдевшее лицо бандита показалось всем забавным.
Расстрига встал, сметая со стола посуду. Его качало, но он достал-таки маузер, прицелился нетвердой рукой и поразил неосмотрительно оставленную на стойке бутыль. Его товарищи не привыкли отставать в молодецких забавах. Они начали палить по стойке из всех видов стрелкового оружия. Корней успел нырнуть вниз и отползти. Выглядывая из-за стойки, он ревел:
— Братцы! Заступнички! Не губите! Не губите.
Но стрельба не прекращалась ни на минуту, пока не закончился боезапас. Бурнаши защелкали пустыми затворами винтовок.
— Дай патроны, Дай патроны!
— Нет патронов!
Уставший расстрига бросил на пол пустой обрез. Яшка услужливо протянул ему наган, но тот оттолкнул надоевшую игрушку.
— Отец-философ, последний патрон.
— Не лезь.
Но цыган настойчиво вложил в руку пьяного пистолет, обхватил ее своими ладонями.
— Сейчас попадем.
Яшка прицелился и выстрелил за экс-попа. Граммофонная ручка крутнулась, игла упала на бешено крутящуюся пластинку. Зазвучала бравурная музыка.
— Вот как стрелять надо! — обрадовался расстрига. — Так мы всех красных мстителей перестреляем!..
Яшка снова подмигнул Ксанке. Девчонка кивнула в ответ и принесла к столу полный поднос уцелевших кружек. Расстрига, вспомнив первую специальность, перекрестил посуду с самогоном и взял самую полную. Казаки разобрали кружки и дружно поднесли к губам. И вдруг бывший поп с ужасом заметил, что к каждому дну приклеена бумажка: "Мстители".
Яшка, увидев его выпученные глаза, вскочил на стол, выхватил из-за пояса револьверы и закричал петухом.
— Кукареку!
В двери ворвался Валерка, а с противоположной стороны трактира Данька разбил окно и оказался на балконе. Друзья также вооружены. Корней единственный, кто не напился, — понял, что случилось. Он отступил за стойку и достал из-за нее припрятанный револьвер. Но Ксанка ни на минуту не выпускала из поля зрения хитрого кабатчика. Она тоже уже раздобыла пистолет. Ткнув им Корнея под ребра, девчонка отобрала оружие.
— Ксюшенька, дочка, — поднял руки Чеботарев, — ты что, убить меня хочешь?