– Уши прочисть, – велела она высокомерно. – Так идем?
Я подумал, прикинул, покачал головой.
– В кафе много народу, всегда шумно, да еще и обязательно музыка… Вообще не понимаю, зачем на свете музыканты? Надо было ликвидировать вместе с трубочистами и возчиками. Болезнь какая-то… Давай ко мне. У меня еды хоть не очень, но зато тихо.
Она с подозрением оглядела меня с головы до ног.
– Это меня и пугает. Маньяки все тихие. Споначалу, а потом разыгрываетесь, держите меня пятеро… Нет уж, к тебе второй раз не поеду… Но можно ко мне. Я живу ближе.
Я ответил без особых раздумий:
– Годится.
Она вздохнула.
– Садись в машину, странный человек. Ты вообще-то первый яйцеголовый, с кем имею дело. Даже не по себе как-то. Будто держу в руках перепелиные яйца.
Я сказал уязвленно:
– Ну уж и перепелиные!
– Я имела в виду, – уточнила она, – хрупкие. Не бойся, твои не трону.
– Жаль, – ответил я. – А я размечтался. Такое вообразил…
Она посмотрела на меня внимательно.
– Мне показалось или ты в самом деле все наглеешь и наглеешь?
– Думаю, – ответил я медленно, – не показалось…
– А в чем причина?
Я подумал, ответил нерешительно:
– Как ты и угадала, что как-то удивительно, учитывая общий ай-кью представителей силовых структур, я из яйцеголовых. Мы ютимся в своем мирке науки и не очень любим появляться в реальном мире, что кажется нам грубым и жестоким. Да он такой и есть, вон у тебя какие мышцы! И какие у меня… По биологии все должно быть наоборот.
– Ну-ну, – сказала она с удовольствием и картинно напрягла плечи, вырисовывая четко очерченные толстые мускулы. – Но сейчас ты ощутил, что мышцы есть и у тебя?
– Верно формулируешь, – похвалил я. – Все верно, мышцы есть и у меня. Причем настоящие, достойные двадцать первого века.
Она смерила меня презрительным взглядом.
– Покажи?
Я постучал пальцем по лбу.
– У меня защищены толстыми костями, потому что чего-то да стоят. У тебя снаружи, что и понятно, их не жалко. Потому я за это время, находясь в непривычной для меня обстановке, прошел от мандража до понимания, что для ученого это все просто, ничего сложного нет, а грубостей мира можно либо избегать, либо…
Она сказала нетерпеливо:
– Ну-ну?
– Либо как-то устранять, – ответил я. – Нет-нет, не воспринимай каждое мое слово по-своему, по-милитаристски. У слова «устранять» есть и другие значения, кроме как «убивать».
– Надо же, – сказала она саркастически. – Что значит пообщаться с яйцеголовым! Сразу кругозор расширяется.
– Либо, – сказал я, – есть еще вариант…
– Ну-ну?
– Грубости мира, – сказал я, – можно спихивать на людей простых и грубых. Недаром же замечено, что полицейские и бандиты вообще-то люди одной породы. Даже внешне вас не отличить, только и того, что по разные стороны закона. А нам, яйцеголовым, вовсе не обязательно быстро бегать и стрелять, чтобы решать наши проблемы. Зови авто!