Капитану Михаилу Семечкину было двадцать два года и он собирался встретить победу вполне укомплектованным для мирной жизни. Ну, если повезет, конечно.
В стороне протарахтела пулеметная очередь. Не спят фрицы, переживают и томятся...
...Шпиль кирхи проявился из тумана где-то через полчасика. Капитан убедился, что прояснение не провокация фашисткой погоды и грюкнул каблуком по броне:
- Экипаж, подъем! Рассосались хляби небесные. Костя, связистов и командиров, ко мне.
Нет, дурацкая погода. Пока собрались, проглянуло блеклое рассветное солнце. Капитан ставил задачи - до подхода вызванных штурмовиков оставалось время перепровериться.
...- Накроем, - заверил командир минометчиков. - Огурцов полны бочки, отсыплем с горкой.
Трофейных мин на станции, действительно, прихватили с запасом, самоварники опытные, тут особых сомнений нет. "Спешенные" мотоциклисты и оба "голожопых фердинанда [1]" обозначат лобовую атаку вдоль шоссе, тридцатьчетверки с десантниками рванут под прикрытием фольварка, с дальнейшим поворотом вдоль канала - прощупано, там только цепочка окопов фольксштурма. Главное, на улице под зенитку не выскочить...
- Задача ясна?
Товарищи командиры кивали, затаптывая папироски.
- Да порвем немца, товарищ капитан, - не удержался командир "ноль третьей". - Тут до Берлина одна заправка, да два перекура.
- Отставить вычисления. Мы южнее вражьего логова идем, отловом бесноватого фюрера другие займутся. А ты, Минько, вообще завязывай с куревом и шапкозакидательством. К машине, бегом марш!
Урысил лейтенант, молодой и обиженный. Разошлись командиры подразделений. Капитан еще раз глянул на часы: десять минут до подлета определенно имеется.
- Петро, полотенце изыщешь?
- Да ты що, капитан? Там, считай, ледок по кромке.
- Согреться мы успеем, - Михаил скинул куртку...
...А тогда было душно. Конец сентября, на светлеющем небе ни облачка, в рычащем безветрии волочет бензиново-солярные клубы дыма и пыли. Степь кругом, серо-рыжая, еще полу-ночная, с неглубокими ложбинами, оспинами воронок и шрамами траншей. Бои за прорыв к Орловке шли не первый день, землю умучали в полусмерть.
Бригада развернулась для атаки. Свежая, полноценная танковая бригада: сорок восемь машин, практически новеньких, ленд-лизовских. И сосед рядом не слабее: - двадцать девять английских "Валентайнов" [2], подкрепленных двумя десятками легких отечественных Т-70 [3]. Взревывала двигателями, звенела металлом гусениц, и хриплыми перекличкой пехоты предрассветная степь. Лопались гаубичные снаряды обеспокоенных немцев - предчувствуют гады, уже заерзали, но пока наугад кладут.