– «Черт-закатайвата»!.. В натуре!
Сам он выглядел ничуть не лучше. Таращась друг на друга, мы еще какое-то время гоготали. Потом подошел Славка Керин, такого же вида, с ядовитой улыбкой на лице.
– Во, щас только на танцы идти, все телки будут наши, хе-хе!..
– Да в таком виде в поселок зайдем, не только бабы, а и мужики будут наши, – с мрачным юмором заметил Собинов.
– Это еще не все, – сказал Славка, – надо еще ватные штаны искать. Они здесь такие же – Александру как трусы будут.
Я прикладывал к себе, примеряя одни за другими ватные «шкеры». Ничего подходящего не было – длиной все они выходили чуть ниже колен.
– Какие трусы – плавки, бля! – выругался Толя, глядя на мои старания.
Остальные из нашей компании тоже толкались, снимая с гвоздей и примеряя эту рухлядь.
Наконец экипировка была закончена и наше бравое звено, больше похожее на отряд пленных французов 1812 года, пошло из избы на улицу.
Из соседнего маленького тепляка вышел старшак и скомандовал:
– По трое разобрались! На вагон по три человека. Разбирайтесь, кто с кем будет грузить.
Славка подошел к нему и, показав в нашу сторону, отрубил:
– Мы, вот, трое – Новиков, Собинов и я.
– Нормально, – ответил старший. – Если кто-то лишний будет или кто-то раньше закончит, я вам четвертого дам.
Закончить раньше вряд ли кто захочет, но лишним кто– то мог оказаться. Все зависело от того, сколько вагонов дадут грузить. И что грузить. Если будет пять вагонов – трое останутся лишними и их по одному добавят к тройкам, что поблатнее. Но никак не к тем, что послабее. Так вкратце пояснил Славка. Наша компания была, безусловно, «самой блатной» – если бы кто-то с этим не согласился, морду разбили бы вдребезги. Четвертый нам полагался в первую очередь. Лагерь есть лагерь: в морду по первому требованию – лучший довод.
Пошли к вагонам. Старшак с бригадиром на ходу распределяли, кому и что грузить.
– Вы трое – на рудстойку, вон туда, в конец… Вы трое – на хвою, второй вагон.
Дошла очередь до нас.
– Новиков, Собинов, Керин – на березу. «Полтинник» грузить будете.
– Так я и знал. Суки… «Полтинник» – это самое тяжелое, что есть на погрузке. Это Захар, блядюга, приказал, точно знаю, – вполголоса проговорил Славка.
«Полтинником» назывались березовые доски шестиметровой длины, толщиной в пять сантиметров. В ширину такая плаха иногда достигала полуметра. Поднять вдвоем еле хватало сил. А их нужно перетаскать за смену целый вагон – шестьдесят тонн. Процедура погрузки следующая. Краном подают на площадку пачку из таких досок. Выдергиваем одну, тащим до вагона, забрасываем ее концом в боковой проем. Один человек все время стоит внутри вагона. Он поднимает ее, двое снизу толкают. Дальше забрасывает конец еще выше – на прибитую поперек вагона поперечину. Снизу опять толкают. Заносят хвост в сторону и с силой вгоняют до самой стены вагона.