И вдруг ощутил такую радость жизни, какой не испытывал с тех времен, когда ноги были в порядке. Таким сладким показался морозный воздух, таким сказочно-сверкающим снег на реке и на деревьях. И весь этот мир был его. Весь целиком. А конные вдали, черные на белом, они были такими маленькими, незначительными. Будто мухи на куске сала.
Первая стрела прилетела, когда до Ильи разбойникам оставалось шагов триста. Воткнулась с недолетом саженей в десять.
Илья улыбнулся. Угадал по ее полету, по возвышению, что лук у него точно лучше.
Отвечать сам не торопился. Видел, что у ворогов и щиты и бронь кое-какая имеется. Попасть он, может, и попадет, но не завалит.
Всадники послали коней в галоп. Четверо выстрелили на скаку. Впустую, понятно. С галопа за три сотни шагов попасть – это надо белым хузарином родиться. Да и то не всяким, а чтоб дважды по двенадцать колен предков – степных воинов, как у брата Йонаха.
Скакали вороги хорошо: пригнувшись и прикрывшись щитами. Но все же не как в степи, россыпью, а кучно. А куда денешься? Санный путь – неширок, а по рыхлому снегу галопом… Можно, но трудно.
Илья мог бы спешить первых, но губить лошадей не хотелось. Стоял, ждал. И дождался. Самый первый перекинул щит за спину, привстал на стременах, натягивая лук. Сделано было очень быстро. Сразу видно: опытный. С полутора сотен шагов он бы и не промахнулся…
Но Илья выстрелил раньше. Едва увидел, как щит за спину отправился. И попал как раз, когда ворог стрелу на тетиву наложил. Так, с луком в руках, ворог и завалился.
Тот, что за ним следом скакал, коня в сторону бросил, чтоб на упавшего не наехать… И открылся.
Илья увидел, как его стрела вошла всаднику в шею, и еще одна была уже в воздухе – в того, кто мчался следом и тоже вынужден был свернуть. Свернул ворог в сугроб, конь провалился передними ногами и повалился набок. Пропала стрела. Зато следующая вошла точнехонько под край шлема. В лоб.
Ага! Струсил кое-кто! Двое последних осадили коней и показали Илье хвосты.
Но трое совсем рядом – в полусотне шагов. Уже и за мечи схватились.
Илья выдернул из тула сразу две стрелы, наложил, натягивая чуть наклоненный лук уже не кольцом, а пальцами. Так стрелять его хузары учили. Бьет послабее, чем одной, но с тридцати шагов, и этого довольно. Не ждали, тати? Две стрелы – две цели. Промахнуться невозможно. Это, считай, в упор выстрелы.
Третий, последний – уже в двух прыжках коня. Заорал радостно, занес меч.
Ни прикрыться, ни отбиться Илья не мог. Луком разве что… Но лук такой удар не остановит…
– Голубь, ходу!