– Ты так веришь, что все вы поступаете точно по инструкции? – помолчав, угрюмо буркнула она и поднялась с места. – Пойду спать.
Я вздохнул и создал в пещере маленького светлячка, пока мы разговаривали, совсем стемнело. А потом вздохнул еще тяжелее и строго приказал Ганику вылезать из кустов.
– Чего? – Минут пять в кустах шуршало и сопело, потом все же явился растрепанный и поцарапанный мятежник.
– Вот еда, вон пещера, мы спим у входа. Я пошел спать, устал как лошадь, а утром рано вставать. Как поешь, накрой рыбу.
И направился к пещере. Мэлин уже устроила себе тощее ложе из одного одеяла, накрылась с головой другим, и изображала спящую, хотя мой новый слух донес до меня, что она еле слышно всхлипывает. Я остервенело рыкнул, почувствовал, как в руки впиваются острые когти, и, плюнув на все правила ковена, создал три воздушных перины. Приподнял девчонку воздушной петлей, подсунул под нее перину и услышал, как резко прекратилось всхлипывание.
Великая пентаграмма, пусть она только не вздумает, что разжалобила меня своим рассказом! Просто мне надоело валяться на камнях, а создать перину только для себя – верх неприличия.
Вопросом, когда пришел Ганик и как он ложился спать, я задался лишь на рассвете, когда организм настойчиво позвал меня на прогулку. А вернувшись, обнаружил, что мои спутники уже не спят, торопливо складывая вещи. Ну вот и замечательно, не стал я устраивать расспросов, у меня с утра было просто отличное настроение и никакого желания его испортить.
Изучая себя в зеркале после умывания, я неимоверно обрадовался, выяснив, что за ночь моя кожа не изменилась и осталась человеческой, а лицо, несмотря на некоторую трансформацию, было вполне узнаваемым.
Наскоро позавтракав и задвинув камнем пещеру, мы двинулись в путь. И на этот раз я не стал мелочиться, спустил лошадей на ровный склон воздушной петлей, минуя головоломные сюрпризы тайной тропинки. И нисколько не раскаивался в таком поступке. Во-первых, это в целях безопасности доверенного мне по контракту объекта, во-вторых, не видит никто посторонний, а дети не выдадут. Но самым главным, что подтолкнуло к такому нарушению правил, стало сделанное на рассвете приятное открытие: резерв был полон так, как бывал только на родном плато. Ну а если по совести, мне ужасно опротивело чувствовать себя дичью, причем загнанной, нищей и бесправной. Вряд ли наши таинственные враги так же избегают удобных дорог и гостиниц, едят рыбу без хлеба и валяются на голой земле под открытым небом. Видел я, как этот негодяй вальяжно восседал в особняке коменданта. Не думаю, что так там принимают всех подряд, и это наводит на очень неприятные мысли.