И он уходит.
Халтовский мрачно смотрит в пространство; ус его подергивается.
А Данько поднимает голову и улыбается товарищам.
* * *
Между тем слухи о ридановских опытах разбегаются из института. В научных учреждениях, в клиниках, в семьях ученых возникают споры, намечается раскол; одни уже находят в новой теории объяснение многих непонятных явлений, другие трепещут перед возможным потрясением основ.
Ридан знает все это. Ему рассказывают сотрудники, ему звонят; наконец, приходят посетители, чтобы получить указания и в своих учреждениях начать новые исследования.
В один прекрасный день аспирант Данько оказывается в Тропическом институте, где у него целая группа знакомых докторов и аспирантов. На него нападают с расспросами, но он ограничивается короткой информацией и отклоняет дебаты. Некогда, он — по делу.
— Для того, чтобы избавить человека от малярии, вы стремитесь уничтожить малярийные плазмодии в его крови. Так?
Начало принципиальное и интригующее. Институтцы затихают, предвкушая новые откровения, и с готовностью подтверждают:
— Так, так.
— С этой целью вы даете больному хинин, который и убивает плазмодии. Так?
— Так.
— Разрешите маленький эксперимент. Дайте немного крови. Свежей малярийной крови, наполненной живыми плазмодиями. Кубика два-три.
Кровь приносят в термостате, сохраняющем температуру тела. Другой термостат специально приспособлен для исследований. Он соединен с бинокулярным микроскопом, который дает возможность рассматривать население еще живой, теплой крови, входящей в капиллярную щель между двумя подвижными дисками из тончайшего стекла.
Данько медленно вращает диски, прильнув к окулярам, и тотчас натыкается на плазмодии. Бледные, бесформенные комочки, наполненные черными точками пигмента, медленно движутся, вытягивая свои тупые, округленные выступы.
— Так. Они живут. Теперь дайте раствор хинина, который вы впрыскиваете больным.
Он отливает в пробирку немного крови и прибавляет столько же хинина. В другую пробирку с кровью, кишащей плазмодиями, он вливает больше хинина. В третью добавляет порцию такого крепкого раствора, который отравил бы человека. Пробирки в термостате.
Опыт продолжается долго. Данько время от времени подходит к микроскопу. Во всех пробирках плазмодии продолжают жить. Хинин не действует на них!
— Что скажете, товарищи? — Данько оглядывает своих друзей.
— Такие опыты известны давно, — уныло говорит один.
— Я знаю. Я хотел убедиться сам. Но вас-то эти опыты разве не убеждают в том, что хинин прямого действия на плазмодиев не оказывает?
— Нет, не убеждают. В пробирке — одно, а в организме создается очень сложная обстановка.