Упадок всех сил в прогрессирующей старости, притом все больший и больший, конечно, явление очень печальное: однако оно необходимо, даже благодетельно, ибо иначе стала бы слишком тяжелой смерть, которой оно подготовляет дорогу. Поэтому величайшая выгода, какую приносит достижение очень глубокой старости, это эвтаназия — чрезвычайно легкая, никакой болезнью не предшествуемая, никакими судорогами не сопровождаемая и совершенно неприметная кончина: изображение такой кончины можно найти во втором томе моего главного произведения, гл. 41, стр. 470 (по 3-му изд. — 534).
В ведейских «Упанишадах» (т. II, стр. 53) естественной продолжительностью жизни признается 100 лет. Мне кажется, это верно: ибо мною замечено, что только те, кто переступил за 90-й год, получают себе в удел эвтаназию, т. е. умирают без всякой болезни и мучений, а также без апоплексии, без судорог, без хрипенья, иногда даже не побледнев, большею частью сидя и притом после еды, — лучше сказать, они совсем не умирают, а только перестают жить. Во всяком более раннем возрасте человек умирает исключительно от болезней, иными словами — преждевременно[60].
Человеческую жизнь собственно нельзя назвать ни долгой, ни краткой[61], так как в сущности она служит меркой, по которой мы делаем оценку всем остальным периодам времени.
Основная разница между молодостью и старостью остается все-таки та, что у первой впереди жизнь, у второй — смерть, что, стало быть, первая обладает коротким прошлым и долгим будущим, а вторая — наоборот. Действительно, когда человек стар, для него остается еще только смерть, а когда он молод, перед ним жизнь, — и еще вопрос, что из двух страшнее, и не есть ли жизнь, взятая в целости, такая вещь, которую лучше иметь позади, нежели впереди себя. Ведь уже сказано в «Екклезиасте» (7, стих 2): «день смерти лучше дня рождения». Желать очень долгой жизни — во всяком случае, желание смелое. Ибо «кто долго живет, видит много зла», — гласит испанская пословица.
Хотя жизненный путь отдельных людей и не предначертан в планерах, как учила астрология, однако это с полным правом можно сказать о жизни человеческой вообще, поскольку каждому возрасту ее по порядку соответствует одна из планет, так что над жизнью этой последовательно господствуют все планеты. На десятом году жизни правит, Меркурий. Подобно последнему, человек движется быстро и легко, в самом тесном кругу; его способны взбудоражить пустяки; но он многому и легко учится под властью бога хитрости и красноречия. С двадцатым годом наступает господство Венеры: им всецело овладевают любовь и женщины. На тридцатом году господствует Марс: человек теперь энергичен, силен, смел, воинствен и упорен. На сороковом властвуют 4 планетоида, — жизнь его поэтому расширяется: он благоразумен, т. е. гонится за пользой, под покровительством Цереры; у него свой собственный домашний очаг под покровительством Весты: он выучился тому, что ему требуется знать, благодаря Палладе; и подобно Юноне, царит в его доме хозяйка, его жена