– Медвежонок! Факелы оставь здесь!
– Зачем? – Свартхёвди тоже заглянул за ширму, увидел желтый блеск золота и аж зарычал от вожделения.
– Делай, что сказано!
Я отобрал у него факелы и повтыкал в держатели на стенах. Затем быстро объяснил Стюрмиру его задачу и нырнул под завесу. Скиди и Медвежонок – за мной.
– Давай! – рявкнул я. И Стюрмир освободил проход. И, ухватив намеченный сундук, сдвинул его так, чтобы он загораживал грязную тряпку снизу. А сам датчанин встал с другой стороны, спиной к завесе и откинул крышку и запустил в сундук обе руки.
Что дальше происходило в предбаннике, я не видел, но догадывался. Вся жадная толпа под давлением в несколько атмосфер хлынула в сокровищницу. Норманы увидели серебро и заорали так, что мох со стен осыпался. И принялись хватать и прятать…
Тут следует вспомнить об одной маленькой детали.
Всё награбленное по окончании процесса будет собрано и поделено. Между всеми участниками. В соответствии с долями. Таковы правила. Когда речь идет о дележке внутри одного хирда – я полностью поддерживаю такую систему. Мы же братья. Но делиться с пацанами из других ватаг ни у меня, ни у всех остальных викингов не было ни малейшего желания. А приходится.
В этом контексте каждый норовил что-нибудь скрысить. Пяток золотых монет, драгоценный камешек, серебряную статуэтку… Словом, что-нибудь небольшое, но дорогое.
А тут – целая сокровищница. И всё – наше. Пока. Я еще раз выглянул в окошко. Так… Снаружи точно канализация. Типа канавы. И решеточка сверху имеется. Жаль, ни хрена больше не видно.
– Медвежонок – веревку!
Так, вот этот подсвечник – в самый раз. Тяжеленький.
Я привязал к нему веревку и вытолкнул сокровище в щель. Бульк!
Ага! Достало до донышка! Я вытянул веревку. Прикинул глубину. Мне по пояс будет. Нормально.
Затем оторвал Медвежонка от хаотического потрошения ларцов и сундучков. Изложил идею. Как и следовало ожидать, отклик был позитивный. Через минуту мы уже делили сокровища на две неравные кучки: поменьше и подороже – нам, побольше и попроще (скажем, серебряные монеты и серебряные же браслетики с простыми камешками) – в общий фонд. Свартхёвди сортировал, Скиди паковал, я отправлял добро за борт. Управились минут за пять – время поджимало. По моим прикидкам, в дерьмо ушло добрых два пуда золота в монетах и изделиях. Осталось, впрочем, тоже изрядно.
Слабое место моего плана: вдруг кто-то из руководства храма укажет на недостачу? Оно, конечно, в своем уме и в добром здравии никто из святых отцов не станет заботиться о прибылях врагов. Но подвергнутый жесткому допросу склонен искать любые поводы, чтобы прекратить пытки.