Женщины. Еще одна неудача. В юности у него их было мало, и он женился на Мишель, первой девушке, которая проявила к нему интерес. Однако их брак распался после того, как Тома уволили из газеты, и с тех пор он оставался один. Отношения с Мишель нанесли ему тяжелый урон.
– Может быть, мне предстоит встреча с ней в самое ближайшее время, – пробормотал он еле слышно.
Его бывшая жена погибла в автомобильной катастрофе два года назад.
Тогда же состоялся последний разговор с дочерью, и теперь ее слова прозвучали громко и четко в его сознании:
«Уходи. Она бы не хотела, чтобы ты здесь находился».
И он ушел с похорон.
Том снова посмотрел на пистолет и на свой палец на спусковом крючке. Он набрался мужества, сделал вдох и поднял дуло к виску. Журналист был левшой, как почти все Саганы. Его дядя, в прошлом профессиональный баскетболист, сказал маленькому Тому, что он сможет заработать целое состояние, если научится бросать мяч. Талантливые спортсмены-левши – большая редкость.
Но и в спорте Том потерпел неудачу.
Он прижал дуло к виску.
Металл коснулся кожи.
Саган закрыл глаза и начал давить на курок, представляя слова из своего некролога.
«Во вторник, 5 марта, бывший репортер Томас Саган добровольно ушел из жизни в доме своих родителей в Маунт-Дора, Флорида».
Еще немного надавить и…
Тук. Тук. Тук.
Том открыл глаза.
У окна стоял мужчина – так близко, что журналист сумел его разглядеть. На вид явно старше Тома, привлекательное, сильное лицо, правая рука…
…держит фотографию, прижимая ее к стеклу.
Репортер присмотрелся – девушка лежит на спине, вытянув руки и ноги.
Словно они связаны.
Он ее узнал.
Его дочь.
Элли.
Элли Беккет лежала на кровати. Ее руки и ноги были привязаны к спинкам, а рот заклеен клейкой лентой, из-за чего ей приходилось дышать через нос. В маленькой комнате царил мрак, и это ее пугало.
«Успокойся», – сказала она себе.
И ее мысли обратились к отцу.
Томас Питер Саган.
Теперь у них были разные фамилии – три года назад она вышла замуж, сразу после того, как умер ее дед, Абирам. Неудачная идея, в особенности после того, как ее муж решил, что кольцо на пальце дает ему полную свободу в обращении с ее кредитными карточками. Брак продлился девяносто дней. Развод занял тридцать. А на то, чтобы расплатиться по всем долгам, потребовалось два года.
Но она справилась.
Мать научила ее, что человеку не следует иметь долги. Элли нравилось думать, что она унаследовала характер матери. Бог тому свидетель – она получила его не от отца. Воспоминания о нем были ужасными. Ей исполнилось двадцать пять лет, и она не помнила, чтобы он хотя бы один раз сказал, что любит ее.