— Я ЭТО, — кивнула на костюм, — не одену.
— Одевай, говорю!
— Не буду.
— Одевай! Живо! Если еще хочешь прогуляться по дому. — Он ухмыльнулся.
— Я. Чужие вещи. Не надену. — Отчеканила она. — Дай мне лучше свои. — Понимала, что требовать что-то от Кирилла не имела права, прикрыла глаза и прошептала, пожалуйста.
Кирилл продолжал стоять с принесенными вещами в руках.
— А мои, значит — не чужие?
Губы Кирилл расплылись в довольной улыбке. Сама мысль о том, что он ей больше не чужой, грела изнутри. Впервые Ягодка признала его своим. Возможно, сама не до конца поняла, в чем призналась.
— Ладно, я пошутил. Это вещи моей сестры. Она точно против не будет.
— У тебя есть сестра? — Ксюша застыла в удивлении.
— Есть. — Спокойно отозвался. — Не пойму, что тебя так удивляет. Это какая-то странность иметь сестру?
— Нет, нет. Извини. Просто ни разу не слышала о ней.
— А где ты могла про нее услышать, если я ничего о ней не рассказывал? — Кирилл тихо рассмеялся и, протянув вещи, вышел из комнаты, дабы не смущать Весну еще больше.
— Кир, мне в город надо. — Задумчиво сказала, заворожено глядя в окно. Смотрела, внимательно наблюдая, как пушистые хлопья снега своими кружевами, оплетают все вокруг белой шалью. Настоящая зимняя сказка. Преддверие волшебства и новогоднего чуда. Как в детстве. Ксюша грустно вздохнула. Захотелось праздника, но в ее состоянии это явно невозможно.
— После Нового года поедем.
— Мне до праздника надо. Очень надо. — Добавила она.
— Сейчас придет домработница и наготовит всего, чего твоей душе угодно.
— Она мне не поможет. Я не за продуктами собираюсь ехать.
Кирилл молчал.
— Мне нужен подарок. — Убежденно заявила Весна, пристально вглядываясь в его глаза.
И только когда заметила его насмешливый взгляд, поняла, как двусмысленно прозвучала ее фраза. Ксюша улыбнулась и поспешила объяснить.
— То есть я хотела сказать, что у меня нет для тебя подарка. — Весна смущенно хихикнула и вновь отвернулась к окну.
— У меня уже есть подарок, — прошептал ей на ухо. Она и не заметила, как он подкрался. — Самый лучший. — Продолжил шептать, обнимая ее со спины.
— Какой?
— Ты… — последовал поцелуй в щеку. — Ты — мой подарок… — еще один поцелуй. — Ты… — Его губы уже на ее губах…
А Ксюша стояла не в силах сопротивляться. Стояла и плавилась в его руках. Слабость словно свинец наполняла тело, не давая возможности ответить на поцелуй так, как хотелось.
— Не бойся. Я буду нежным. — Предупредил он, поднимая Ксюшу на руки. Понимал, что Смородина еще не окрепла после болезни и наверняка чувствует себя хреново, но остановиться уже не мог. И так сдерживался столько времени. Памятник ему при жизни за такое терпение полагается. Еще один день воздержания при виде ее манящего тела и он готов будет наброситься на нее без предупреждения. Порычал что-то невнятное и принялся безудержно целовать ее, напрочь забыв о своем обещании быть осторожным.