Сосия положила куски своего брачного свидетельства на стол. Затем она взяла тонкую восковую свечу, подожгла ее от углей в очаге и поднесла огонек к обрывкам бумаги. Пергамент сморщился, словно плавник, и медленно занялся, распространяя запах горелого мяса. Сосия решила, что это – то, что нужно. Пламя погасло, испачкав стол черными пятнами копоти и оставив после себя кучку невесомого серого пепла.
Но возбуждение не проходило, а зуд между ногами стал и вовсе нестерпимым. Она отправилась на кухню, чтобы заварить травы, которые оставил ей Рабино. Пока вода закипала, она открыла банку, в которой Рабино хранил их ежегодную ренту – восемь дукатов, – и пересыпала их себе в рукав.
Тяжесть монет напомнила ей о Фелисе, который никогда не платил ей, ни деньгами, ни тем, что было ей по-настоящему нужно, – комплиментами. Сейчас она пойдет в «Стурион» и найдет его. И плевать, что она вспотела после трудов неправедных, а Фелис очень не любит, когда от нее исходят обыденные человеческие запахи.
Ощутив укол боли в животе, она вдруг сообразила, что визит ее вряд ли будет сочтен желанным, поскольку приглашения она не получила, а причиной этого стал тот факт, что она была не единственной любовницей, навещавшей Фелиса в Locanda. Наверняка на кровати под ним лежала и другая женщина, которая так же видела, как он смотрит на нее сверху вниз, ощущала, как его тело напряженно движется в ней, и слышала, как он судорожно стонет, изливаясь в нее. Она увидела своих соперниц; все они, без сомнения, были блондинками, тогда как сама она оставалась брюнеткой, и пальцы их отличались мягкостью, в то время как у нее они были очень твердыми.
Надевая накидку и башмаки, Сосия дала волю своему воображению. Быть может, даже сегодня утром Фелис провел время с прекрасной хозяйкой гостиницы. Сосия представила, как он развязывает тесемки ее зеленого атласного платья и накрывает ладонями ее мягкие большие груди, любуясь отметинами, которые оставляют его холеные пальцы с безупречными ногтями. Потом его руки медленно скользят ниже и ложатся ей на бедра, после чего он резко разворачивает ее и притягивает к себе, входя в нее. Быть может, в этот самый момент он звонит в колокольчик, призывая коридорного, по-прежнему терпеливо двигаясь в ней. Когда же мальчишка приходит на его зов и растерянно замирает в дверях, он манит его к себе, задирает ему тунику и высвобождает из штанов его маленький член. Не меняя своего волнообразного ритма, он берется за маленький розовый хоботок, притягивает коридорного ближе и вдруг с чрезвычайной ловкостью отступает на шаг и направляет мальчика туда, где только что находился сам. Женщина, убаюканная до бесчувствия, благодарно улыбается в знак того, что оценила замену, и продолжает выгибаться, ровно и мягко, совсем как раньше. И только когда мальчик содрогается и изливается в нее, Фелис оттаскивает его в сторону и вновь занимает его место. Мальчик, обессиленный, опускается на пол, глядя, как Фелис и его любовница завершают акт.