Ему пришло в голову, что система анонимных писем и шпионажа оказалась наиболее эффективной и полезной для государства Венеция. В его распоряжении неизменно отыскивались средства избавиться от нежеланных граждан, как мужчин, так и женщин. А если письма не попадут в пасти каменных львов сами по себе, их всегда можно написать самому. Или заплатить кому-нибудь за написание. Какая разница, если результат будет один и тот же?
* * *
Венделин вновь написал падре Пио:
…мой дорогой падре!
Да, Катулл наконец-то принес нам успех, но он не спас нас. Наверное, уже слишком поздно. Фра Филиппо не терял времени даром. Дух мой сломлен вместе с погодой.
Я лично побывал на одном из его собачьих боев. Я имею в виду его проповеди. (Моя бедная супруга чувствует себя недостаточно хорошо, чтобы сопровождать меня, поэтому я ходил с ее подругой Катериной ди Колонья из гостиницы «Стурион».) Я хотел взглянуть на нашего врага в его логове и не был разочарован. Я увидел то представление, которое хотел.
Каждое свое выступление он заканчивает заклинанием: «Спасайте наши души, жгите книги, спасайте наши души, жгите книги». Вместо благодарственных молитв Господу нашему прихожане, выходя из церкви, повторяют: «Спасайте наши души, жгите книги», и кровь стынет у меня в жилах. Я боюсь, что пройдет совсем немного времени, и они начнут распевать: «Спасайте наши души, жгите печатников». Они ведь уже изведали вкус нашей крови.
* * *
Джентилия отправилась в Сан-Тровазо, чтобы подстеречь свою добычу. Она уже побывала в мясных лавках на Сан-Вио и выбрала свиную вырезку трехдневной давности. Та была жирной и покрытой запекшейся кровью.
От Бруно она знала, что Сосия выходит из дома рано утром, чтобы сделать покупки на рынке или же заняться другими, куда менее респектабельными делами.
Джентилия ждала, плотнее запахнувшись в накидку. Сырой холод быстро пробрался сквозь плотную шерсть, но она не меняла положения и не покидала свой пост.
Тем не менее только в начале одиннадцатого она увидела, как нижняя дверь распахнулась и из дома легким шагом вышла женщина. «Должно быть, это и есть Сосия, поскольку дом, без сомнения, тот самый, да и походка у нее развязная, как у настоящей шлюхи», – подумала Джентилия.
«Неужели весь сыр-бор, – с недоумением спросила она себя, – разгорелся из‑за вот этой женщины, которая виляет бедрами, как обезьяна, а одевается, как мышь? Она выглядит дешевкой. Волосы у нее тонкие и прямые, вдобавок темные, как грязные башмаки: я‑то думала, что они локонами будут ниспадать ей на плечи этаким зазывающим манером. И вообще, вся она какая-то дерганая, словно каждая часть тела у нее движется сама по себе. Пожалуй, от нее изрядно попахивает. И вот еще что: с первого взгляда видно, что у нее слишком много мозгов. Она слишком много читает. У нее есть книга, над которой Бруно долгими часами просиживал за своим столом. Ага, вот она проходит мимо группы гондольеров, и теперь совершенно ясно, чем она занимается. Она скользит между мужчинами, как змея в траве, и каждый из них оборачивается ей вслед, похлопывая себя по бедрам. Как ей это удается?»