«А Бруно еще считал самым большим ее преступлением то, что она уничтожила картину Беллини, какую-то там Мадонну! Бедный мой невинный братик, он и понятия не имеет, кто она такая», – с нежностью подумала Джентилия.
Джентилия вышла из своего укрытия и сместилась влево, чтобы разминуться с Сосией. При этом она ловко выхватила из кармана свиную вырезку.
Все было проделано в мгновение ока. Когда Сосия проходила мимо, Джентилия мазнула ее по руке сырым мясом, задев и платье, после чего быстро спрятала вырезку обратно в карман. В следующий миг она выдернула у Сосии прядь волос и намотала ее на палец.
Проходя мимо двери дома Сосии, она ловко выпростала руку из-под накидки и выплеснула на потрескавшийся деревянный порог содержимое флакона. Жидкость попала на ручку и короткими ручейками стекла вниз. Никто ничего не заметил, зато весь день до самого вечера прохожие морщили носы и спешили прочь.
Дело в том, что Джентилия сбрызнула вход в дом Сосии самым сильным магическим снадобьем, какое только знала. Он было составлено из волчьего жира, собачьих экскрементов, растертых в порошок костей умерших, которыми она обзавелась на кладбище Сан-Джован ди Фурлани, вонючего корня фенхеля, воды из Сан-Альберто и пригоршни земли, взятой между колоннами на площади Сан-Марко на том месте, где проходили публичные казни и пытки. Она быстро произнесла необходимое заклинание и поспешила прочь.
* * *
Сосия ощутила прикосновение холодной влаги к своему запястью и, обернувшись, увидела некрасивую монахиню, вперевалку удалявшуюся от нее и что-то бормотавшую себе под нос. Похоже, она что-то несла, очевидно, какую-то святую реликвию. Город был буквально помешан на них. Сосия частенько посмеивалась над пристрастием венецианцев к пальцам ног и локтям святых, которые они буквально боготворили, словно эти мощи и кости выделяли Венецию в глазах Господа к вящему Его удовольствию.
Запястье Сосии было покрыто чем-то липким. Она вытерла слизь о платье, оставив на нем жирное пятно. Ерунда. Там, куда она идет, от платья все равно придется избавляться, и очень скоро. Она продолжила свой путь к церкви Сан-Джоббе[201], где ее ждал Николо Малипьеро. Она уже могла различить тени молодых людей, которых она подрядила для этой встречи, – они лежали на ступенях у входа.
Она с самого начала знала, чего хотел Николо, и сегодня он это получит.
«Jede govna kao Grk alvu, ему понравится, и он будет жрать дерьмо, как греки – халву», – улыбнулась она про себя.
Сосия не видела, что за ней по пятам крадется какой-то карлик, перебегавший от одного дверного проема к другому, как не заметила и того, что он проскользнул за ней в дверь храма и спрятался за колонной. Она не услышала, как он придушенно ахнул, когда она принялась за работу.