Большие полуприкрытые ресницами глаза Изиера холодно обследовали Сойера, затем взглянули на Альпера. Наверное, Изиер решил, что Альпер именно тот, кто ему нужен. Он, не входя в камеру, вытянул свою длинную руку и положил на колени Альпера квадратный предмет, размером около десяти дюймов. Предмет был черный и слабо мерцал.
Прежде чем кто-либо успел сказать слово, голова Изиера исчезла. Несколько мгновений отверстие оставалось открытым. И затем жуткий холод наполнил камеру. Все молекулы зеленоватого пара мгновенно сконцентрировались и в мгновение ока заполнили все отверстие в стене. Воздух стал чистым и прозрачным, а стена такой же монолитной, какой была до этого.
Альпер осторожно коснулся предмета на своих коленях. Он подозрительно взглянул на Сойера при этом. И тут предмет вдруг шевельнулся, как будто с него спали невидимые ремни, и оказалось, что с колен Альпера свисает мерцающая черная ткань, такая черная, что она поглощала все лучи, падающие на нее. Глаз человека не мог сфокусироваться ни на чем, глядя на нее — настолько глубока была эта чернота. Эта ткань не была запакована ни во что — ни бумагу, ни в картон. Ее держало в сложенном состоянии собственное силовое поле.
Приглядевшись, Сойер понял, что ото не просто ткань, это было что-то вроде плаща, такого огромного, что трудно было поверить, что он мог сложиться в такой маленький пакет. Из складок плаща выпал квадратик белой бумаги, который сам развернулся и лег на пол перед Альпером.
Альпер осторожно взял его за самые уголки. Там было что-то написано. Альпер быстро пробежал текст глазами. И торжество осветило его лицо. Он рассмеялся радостным, лающим смехом, потом взглянул на Сойера, и тут же его рука оказалась в кармане.
Громы и молнии. Они возникли в самых глубинах мозга Сойера, они ослепили страшной болью, пульсирующий ток крови в его жилах усилился так, что казалось пришел конец света. Все исчезло перед его глазами. Но на этот раз он был готов к этому. Почти готов. Готов настолько, насколько может человек приготовиться к удару молотом Тора по обнаженному мозгу. Он видел, как двинулась рука Альпера. Он прочел его намерение в глазах старика еще до того, как рука начала движение к карману. И все мышцы и нервы его без какого-либо импульса успели приготовиться к тому, что его ждало.
Прежде, чем гром расколол его череп на части, он уже прыгнул и был в воздухе. Внимание Альпера раздвоилось: с одной стороны оно было привлечено к таинственно мерцающей ткани на коленях, а с другой стороны, он старался привести в действие свое оружие против Сойера. И на него обрушилась масса полубессознательного тела Сойера, совершившего прыжок через всю камеру. Но все же это был тяжелый и сильный мужчина.