— Лина, — практически прорычал Дима, подходя к ней. Подумав, она не стала оборачиваться. А вот услышав, как он отодвигает дверь душевой кабинки, чуть не застонала. К новому раунду она была не готова, ни морально, ни физически. Жигунов тем временем, с трудом сдерживая гнев, медленно развернул её к себе и заглянул в её глаза. На миг в них отразилось выражение загнанного зверя, и от этого взгляда ему стало не по себе. Заметив его реакцию, Лина поспешно отвела глаза. Спустя несколько секунд на него вновь смотрели абсолютно безразличные пустые глаза. Дима обнял её и прошептал почти умоляюще. — Лина… перестань, прошу. — легкий поцелуй и вновь его шепот. — Перестань, не делай этого с нами.
Лучше бы она этого не слышала, лучше бы она оглохла, лучше бы… — думала она спустя секунду после звонкой пощечины, что она влепила ему. Крепко сжав зубы, Лина сдерживала рвущиеся изо рта обвинения. А так хотелось закричать: «Это ты всё сделал! Разрушил «НАС»! Так что не обвиняй меня в своих грехах!» Дима видел неприкрытое обвинение в её глазах, наверное, поэтому никак не отреагировал на оплеуху. Даже как-то успокоился, добившись от неё хоть какой-то отклика. А значит, стена отчуждения вот-вот упадет. Глубоко вздохнув, Лина прикрыла глаза. Не дожидаясь продолжения, он обхватил её лицо руками и приник к её губам…
В этот раз его поцелуи были разными: то нежными, то страстными, то требовательными, то мягкими, то глубокими, то легкими. Лина потеряла счет времени, понимая только одно: он хочет добиться от неё ответа. Его руки настойчиво и знающе ласкали её тело. И с каждым мгновением все труднее было контролировать себя. В какой-то момент она даже пожалела что нет простыни под рукой.
— Лиииин, — прошептал он, на секунду отстраняясь от её губ. Вспомнив её приезд в коттедж, он предложил. — Ответь на поцелуй, и я отстану от тебя до вечера. — При этом он так крепко прижимал её к себе, неосознанно подчеркивая свое желание, что Лина с трудом подавила скептическое хмыкание. Не дожидаясь ответа, он вновь приник к её губам, которые так и остались безразличными к его ласкам.
Неожиданная мысль, что пришла в её голову почти развеселила её. Взвесив все за и против, Лина все же не удержалась от искушения. В конце концов, это же не сопротивление, — успокоила она себя и повернула кран, делая воду практически ледяной. Конечно, её тоже задело, но учитывая, что в процессе «соблазнения», Дима придвинул её к стенке душевой, то вся прелесть «прохладненького» душа досталась именно ему. Выругавшись, он резко выключил воду и, вновь выругавшись, посмотрел на неё. Лина, с трудом подавляя ехидную улыбку, скользнула взглядов по нему и убедилась в правдивости слухов про «холодный душ». Вон как Дима охладился, так что пропало всякое желание, а точнее появилось другое: придушить её. Да и ей этот душ помог остыть.