Но вот я попал в армию. Там меня научили основам военного искусства, как правильно убивать, чтобы не быть убитым, дали в руки винтовку, — и такая жизнь мне понравилась. Несколько раз меня закидывали в самые горячие точки, и постоянно я оставался жив, что только возбуждало мою любовь к армии.
Мне нравился тот панический страх, тот адреналин, бушующий в крови, то бешеное биение сердца. Я любил смотреть в глаза смерти и всё время ускользать от неё. Это были уже не те научные формулы и всякие специальные понятия из школы — это была настоящая жизнь!
Но однажды произошла одна странность. Правительство срочно стало распускать всех контрактников ещё до окончания срока по домам. Только потом мы узнали, — он сам мне сказал, — что научный эксперимент моего отца провалился. В наш мир попали какие-то странные твари, и Совет решил воспрепятствовать им, нанеся по месту прорыва обширный ядерный удар. Тогда погибло множество людей и животных. Но монстров, как ни странно, ракеты не остановили. Они их лишь немного притормозили. А уж потом началась настоящая бойня…
Ну и Правительство, по-видимому, чтобы не было лишних свидетелей, стало отправлять всех неугодных солдат восвояси. А я и так-то никогда не был примерным бойцом, так ещё и моя родословная… в общем, моя военная карьера на этом кончилась…
Но, как уже было сказано, ни о каких делах Правительства я тогда не знал. Со спокойной совестью вернувшись домой, я стал тихо-мирно жить обычной жизнью, ни о чём особенно не переживая. И лишь только несколько недель спустя, тоже вернувшись домой, отец поведал мне всю правду.
Оказалось, он был против ядерного удара. Сначала он хотел изучить противника, а уж потом что-либо предпринимать. Совет же думал по-другому. Они не хотели допустить угрозы распространения монстров по планете — и их можно было понять, — а моего отца, чтобы не путался под ногами, решили отстранить от дел и отправить к семье.
Поначалу, когда отец вернулся, у нас с ним были весьма напряжённые отношения: всё-таки при моём уходе в армию расстались мы не в лучшем виде. Но вскоре мы как-то попривыкли к совместному обществу, старые разногласия были забыты, да и Эконс своими частыми визитами здорово разряжал обстановку у нас дома. Так что уже совсем скоро мы вновь стали жить по-прежнему: одной счастливой семьёй.
Я следил за хозяйством и за нашим семейным бюджетом, проверяя, чтобы в нём не оказалась дыр. Отец же, даже находясь дома, продолжал свои научные изыскания. Похоже, уже окончательно потеряв надежду на Совет, он решил сам добиться истины. И, что удивительно, уже через несколько месяцев он знал о напавших животных столько, сколько, наверное, не мог знать ни один другой человек. Именно он разделил этих существ на классы по виду, среде обитания и охотничьим повадкам. Он выделил среди диклозеров лётных, пеших, водных и подземных, а уже их потом разобрал на более мелкие группы. Когда же появились точные свидетельства того, что каждый укушенный человек впоследствии превращается в монстра, именно отец стал рьяно исследовать эту болезнь, чтобы определить её причины и, возможно, найти противоядие.