Не захочешь ли подарить мне их здесь
в собрании?»
Нур-ад-дина охватил величайший восторг, и он ответил на ее стихи такими стихами:
«Едва показала лик мне солнца она в ночи,
Как скрылся сейчас же полный месяц
на небесах,
Едва лишь явила утра оку чело свое,
Сейчас же заря стала быстро бледнеть.
Заимствуй у токов слез моих непрерывность их,
Предание о любви ближайшим путем веди.
Нередко говаривал я той, что разит стрелой:
“Потише со стрелами — ведь в страхе душа моя”.
И если потоки слез моих я произведу
От Нила, то страсть твоя исходит из Малака.
Сказала: “Все деньги дай!”
Ответил я ей: «Бери!”
Сказала: “И сон твой также!”
Я ей: “Возьми из глаз!”»
Сердце девушки от этих слов затрепетало, она прижала купеческого сына к груди и начала целовать его поцелуями, подобными клеванию голубков, юноша отвечал ей непрерывными поцелуями, но преимущество принадлежит начавшему прежде. А закончив целовать Нур-ад-дина, девушка взяла лютню и произнесла такие стихи:
«Горе, горе мне от упреков вечных хулителя!
На него ль другим иль ему на горе мне сетовать?
О покинувший! Я не думала, что придется мне
Унижения выносить в любви,
коль ты стал моим.
Ты жестоким был с одержимым страстью в
любви его,
И открыла я всем хулителям, как унизилась.
Ведь вчера еще порицала я за любовь к тебе,
А сегодня всех, кто испытан страстью,
прощаю я.
И постигнет если беда меня от тебя вдали,
То, зовя Аллаха, тебя я кликну, о Али!»
А окончив свое стихотворение, девушка произнесла еще такие два стиха:
«Влюбленные сказали: “Коль не даст он нам
Своей слюны напиться влагой сладостной,
Мы миров владыке помолимся”, — ответит он.
И все о нем мы скажем вместе: “О Али!”»
И Нур-ад-дин поблагодарил гостью за изящество и разнообразие речей, а девушка в ответ на его похвалы поднялась и сняла с себя все одежды и украшения, села Нур-ад-дину на колени и стала целовать его между глаз и целовать родинки на его щеках. Она подарила ему все, что было на ней, и сказала: «Знай, о возлюбленный моего сердца, что подарок — по сану дарящего». Юноша принял от нее подарок и затем возвратил и стал целовать, а когда закончил (вечен только живой, самосущий, наделяющий и павлина, и сову!), поднялся со своего места. Лютнистка спросила его: «Куда, о мой господин?» — «В дом моего отца», — ответил молодой человек. Сыновья купцов стали заклинать его, чтобы он спал у них, но Нур-ад-дин отказался и, сев на своего мула, отправился в дом отца.
Дома его встретила мать. Она спросила: «О дитя мое, где и по какой причине ты пропадал до этого времени? Клянусь Аллахом, ты расстроил меня и отца, мы все время думали о тебе!» Женщина подошла, чтобы поцеловать его, почувствовала запах вина и воскликнула: «О дитя мое, как это после молитвы и набожности ты стал пить вино и ослушался того, в чьих руках творение и повеление!»