Только я хочу постучать в дверь, она открывается, и Стефани смотрит на меня, подозрительно скривив губы.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, загораживая вход.
— А ты кто, ее сторожевой пес?
— Ну, иногда я бываю сучкой, — говорит она. — Гав, гав.
— Могу я войти?
Она качает головой, ее серьги с черепами бренчат.
— Зачем?
— Хочу знать, все ли у них в порядке.
Она тут же нахмурилась.
— У них все будет в порядке, — говорит она спокойным тоном. — Извини, Брэм, не привыкла, что тебе есть до кого-то дело.
Полагаю, я это заслужил.
— Могу я поговорить с Николой? Наедине?
Стеф вздрагивает.
— Что?
Я смотрю за нее и вижу Николу. Она выглядит дерьмово. Волосы грязные, убраны назад, лицо желтоватого цвета, глаза опухшие и красные. Кроме печали на ее лице, я не могу больше ничего увидеть, счастлива ли она меня видеть, разозлилась или ей все равно. Держу пари, последний вариант.
— Привет, — говорю я ей. — Просто хотел проверить как вы. Ты не позвонила, — добавляю я.
Стеф смотрит то на меня, то на нее.
— Он дал тебе свой номер?
— Визитку, вообще-то, — иронично замечает Никола.
Стеф скрещивает руки на груди, и я изо всех сил стараюсь не смотреть на ее декольте. Черт, а Линден счастливчик. Хорошо, что я думаю о ней, как о матери.
— Что я тебе говорила? — шипит ей Стеф.
Я поднимаю бровь.
— Что ты ей сказала?
— Ничего, — быстро говорит она, смотря мне через плечо. Она словно наседка с зубами вместо клюва. — Я слежу за тобой, — говорит она мне.
Я развожу руки в стороны.
— Смотри сколько хочешь, детка. Я к этому привык.
Никола издает небольшой вздох.
— Все нормально. Брэм, ты можешь зайти. Только будь потише, Ава спит.
Победа! Я вхожу внутрь и быстро осматриваюсь. Выглядит словно коттедж модной бабули. Той, которая везде раскладывает салфетки с оборками и рюшами, но любит слушать Rolling Stones на виниле, чтобы вспомнить те дни, когда она еще отплясывала под них.
Никола идет на маленькую кухню, там куча ярких чашек и тарелок.
— Хочешь кофе? Или чай?
Должен ли я признаться, что предпочитаю чай кофе? Черт!
— Чашку чая, если можно. У тебя есть цейлонский или Эрл Грей? Сливки?
Не могу видеть ее лицо, но знаю, что она не слишком впечатлена.
— У меня есть чай.
— Отлично, — говорю я, понимая, что за мной зорко наблюдает Стефани. — Что? — говорю я ей.
Она прищуривает глаза, указывая на меня пальцем, будто хочет что-то сказать, а затем берет сумочку.
— Ладно, Ник, — зовет она. — Я пойду. Позвони мне позже, хорошо? Пожалуйста? — Теперь я не уверен, пожалуйста, это из-за Авы, или потому что здесь остаюсь я.
— Позвоню, — отвечает Никола. — Спасибо за все.