– Я буду молиться за него, – сказал Пирлиг.
– Да, – просто отозвался Эрик. – Пожалуйста.
– А что делать мне? – спросил я.
– Тебе? – озадаченно переспросил Эрик.
– Оставить тебя в живых, Эрик Тарглисон? Или убить тебя?
– Ты обнаружишь, что нас нелегко убить, – ответил он.
– Но я все-таки убью тебя, если придется.
Последние две фразы заключали в себе настоящие переговоры. Правда заключалась в том, что Эрик и его люди попали в ловушку и были обречены, но, чтобы убить их, нам пришлось бы прорубиться через грозную «стену щитов», а после уложить отчаянных людей, которые думали лишь об одном: как бы забрать с собой в иной мир как можно больше врагов. Я бы потерял двадцать или даже больше воинов, а остальные мои гвардейцы были бы искалечены на всю жизнь. Я не хотел платить такую цену, и Эрик знал это. Но еще он знал – я заплачу ее, если он не будет вести себя разумно.
– Хэстен здесь? – спросил я, поглядев на сломанный мост.
Эрик покачал головой.
– Я видел, как он уплыл, – сказал он, кивнув вниз по течению реки.
– Жаль, – ответил я, – потому что он нарушил данную мне клятву. Если бы он был здесь, я бы отпустил вас всех в обмен на его жизнь.
Эрик пристально глядел на меня несколько биений сердца, прикидывая – правду ли я сказал.
– Тогда убей меня вместо Хэстена, – наконец проговорил он, – и позволь остальным уйти.
– Ты не нарушал данной мне клятвы, – сказал я. – Поэтому ты не обязан отдавать мне жизнь.
– Я хочу, чтобы эти люди жили, – со внезапной горячностью проговорил Эрик, – и моя жизнь – малая цена за это. Я заплачу ее, господин Утред, а ты в обмен пощадишь моих людей и отдашь им «Покорителя волн».
Он показал на корабль своего брата, который все еще стоял в маленьком доке, там, где мы высадились.
– Это честная сделка, отец? – спросил я Пирлига.
– Кто может измерить цену жизни? – ответил Пирлиг вопросом на вопрос.
– Я могу, – резко ответил я и снова повернулся к Эрику. – Цена такова. Вы оставите все оружие, с которым пришли на мост. Вы оставите ваши щиты. Вы оставите ваши кольчуги и ваши шлемы. Вы оставите ваши браслеты, цепи, броши, монеты и пояса. Вы оставите все ценное, Эрик Тарглисон, и тогда сможете взять корабль, который я для вас выберу, и уплыть.
– Корабль, который ты для нас выберешь, – повторил Эрик.
– Да.
Он слабо улыбнулся:
– Я построил для брата «Покорителя волн». Это я нашел в лесу дерево для его киля. То был дуб со стволом прямым, как весло, и я сам его срубил. На шпангоуты и брашпиль корабля, на его форштевень и палубный настил, господин Утред, пошло еще одиннадцать дубов. Мы проконопатили корабль шерстью семи медведей, которых я собственноручно убил копьем, и я сам сковал гвозди для него в свой кузне. Моя мать соткала парус для этого судна, я сплел для него канаты и посвятил его Тору, убив своего любимого коня и окропив его кровью нос корабля. Корабль этот нес меня с братом сквозь шторма, туман и лед. И он, – Эрик повернулся, чтобы посмотреть на «Покорителя волн», – он прекрасен. Я люблю этот корабль.