Тропа, которую трудно было назвать дорогой, тянулась по слегка приподнятому краю болота, а потом – через маленькие, огороженные терновником поля с глинистой почвой. Скудные деревья были расщеплены и согнуты ветром.
Чем дальше мы продвигались на восток, тем чаще нам попадались строения, и постепенно они становились все больше.
Около полудня мы остановились возле большого дома, чтобы напоить лошадей и дать им отдохнуть. Дом был окружен палисадом, и слуга осторожно вышел из ворот, чтобы спросить, по какому мы делу.
– Где мы находимся? – поинтересовался я, прежде чем ответить на вопрос.
– Это дан Вокки, – ответил он.
Слуга говорил на английском.
Я мрачно рассмеялся, потому что «дан» означало «холм», а холма я нигде не видел, хотя дом стоял на очень небольшой возвышенности.
– Вокка здесь? – спросил я.
– Теперь этими землями владеет его внук, господин. Его здесь нет.
Я соскользнул со спины Смоки и швырнул поводья Ситрику.
– Поводи его, прежде чем напоить, – велел я Ситрику, потом снова повернулся к слуге. – Итак, его внук… Кому он дал клятву верности?
– Он служит Хакону, господин.
– А Хакон? – задал я новый вопрос, отметив, что домом владеет сакс, но клятву верности он принес датчанину.
– Он поклялся в верности королю Этельстану, господин.
– Гутруму?
– Да, господин.
– Гутрум созвал людей?
– Нет, господин, – ответил слуга.
– А если бы Гутрум их созвал, – спросил я, – Хакон и твой господин повиновались бы призыву?
Слуга осторожно посмотрел на меня.
– Они отправились в Бемфлеот, – ответил он.
Это был очень интересный ответ. Хакон, сказал мне слуга, владел широкой полосой здешней глинистой земли, дарованной ему Гутрумом, но теперь Хакон разрывался между своей клятвой верности Гутруму и страхом перед Зигфридом.
– Итак, Хакон последует за ярлом Зигфридом? – спросил я.
– Мне так думается, господин. Насколько я знаю, из Бемфлеота пришел призыв, господин, и мой хозяин отправился туда вместе с Хаконом.
– Они взяли с собой воинов?
– Только немногих, господин.
– Воинов не созывали?
– Нет, господин.
Итак, Зигфрид пока не собирал армию, он предпочел созвать наиболее богатых людей Восточной Англии, чтобы сказать, чего он от них ожидает. Когда придет время, ему понадобятся эти воины, и, без сомнения, теперь он соблазняет их видениями богатств, которые будут принадлежать им, когда за Этельфлэд заплатят выкуп. А Гутрум? Я полагал, что Гутрум просто сидит тихо, пока Зигфрид соблазняет людей, поклявшихся в верности королю. Гутрум явно не пытался этому помешать, наверное решив, что он бессилен что-либо противопоставить щедрым обещаниям норвежца. В данном случае лучше было позволить Зигфриду повести свои войска против Уэссекса, чем искушать его возможностью захватить трон Восточной Англии.