Бронзовая жужелица (Власов) - страница 3

«И пусть, — порадовался мастер, — это всегда хорошо, как человек свое что-то начнет придумывать».

Игорка, мастеря безделушку, не то что бы таился от наставника, но и на глаза ему не лез. Утром же, придя по привычке раньше, Агейкин увидел под бумажкой маленькую поблескивающую стрекозочку, очень симпатичную, с размахом крылышек в копейку-двушку. Тут же прикрыл ее, крякнув удовлетворенно, бумажкою и спрашивать и любопытствовать не стал.

Но в обед, придя в столовую, заметил, что на кофточку Тани, молоденькой лаборантки из химлаборатории, чернявой и остроглазой, залетела та самая стрекозочка.

Агейкин опять крякнул, глянул на уткнувшегося в тарелку Игорку и тоже, так же старательно, стал расправляться со своим бифштексом.

Накатил полный май, и раз утром, придя опять за полчаса на работу, когда везде еще было тихо и ни рядом, за стенкой, ни над головой, за потолком, этажом выше, не гудели моторы, уловил какое-то слабое, но настойчивое и непрерывное скребение. Форточка с вечера, по случаю усиления ветра, была закрыта, значит, с улицы звук не мог приползать. Агейкин прислушался, прислушался, да и шагнул уверенно к Игоркину верстаку. Тут он понял, откуда идут звуки: взял в руки спичечный коробок и, приложив к уху, заулыбался, вспомнив свое босоногое довоенное детство и эту невинную затею — поймать да посадить в пустой коробок майского жука. То-то забава слушать этот «телефон», держа у уха коробочку или давая ее, при усиленной просьбе, ясное дело, послушать сестренкам.

Жуков в коробке было два. Увидев свет, они устремились выбраться наружу, но Агейкин не имел прав освобождать их, и кофейные, с сухими жесткими панцирями пленники снова были водворены на место.

В тот день, частенько даже, Игорка брал в руки коробок, вынимал жука, садил на просторную свою ладонь и смотрел на него. Жук полз, раскрывал с легким шорохом надкрыльники, собираясь совершить взлет. Игорка мягко смыкал пальцы и жучий аэродром превращался в темный и теплый ангар, где, как и полагалось, жук складывал крылья, после чего снова отправлялся в спичечную коробку.

Перед концом смены Игорка, вздохнув, выпустил жуков через форточку на волю, а коробок, в котором жуки нагадили, выбросил в урну.

Дня через три в новой коробочке, причем в нее была подложена чистая бумажка («Смотри ты!» — удивился Агейкин), квартировала жужелица с узким и изящным корпусом, с длинной головкой, окрашенная в зеленовато-медный, металлически отливающий цвет. Жужелица была куда как шустра, не то что увальни-жуки, и Агейкин чуть не упустил пленницу оплошно. Успел ухватить ее за жесткие бока, жужелка сердито со-щелкала головой: и этот фокус знал он с детства.