В выборе тем Эйджи оказался парадоксален, как всегда. Валевский ничуть не удивился, когда инсуб завёл разговор о том же:
— По-твоему, сколько жителей Моря помнят настоящую причину Великого погружения?
— «Для всего есть пять причин», — пословицей отозвался Арт. — Причин и было пять. А, может, шесть, или тридцать шесть… А насчёт того, кто помнит… Думаю, историей Погружения вплотную интересуются три процента населения, не больше.
— Не маловато ли, аналитик?
— Добавим сюда процентов двенадцать тех, кто представляет в общих чертах, какая идея двигала первыми колонистами, но не вникает в тонкости. А вот три процента, о которых я сказал, — действительно знают, почему предки решились уйти в море.
— Я думал над этим. У меня тоже выходит примерно так. А остальные?
— Принимают всё как есть, не задумываясь. Общество Морских Колоний — самая эффективная форма человеческой самоорганизации.
— Самоорганизации: ты сказал! — Эйджи осклабился и затряс пальцем в направлении Валевского.
— Марк, кончай дурачиться. Той самоорганизации, которая немыслима без направленного контроля. И мы с тобой — винтики системы контроля.
— Нам нужно больше доверять друг другу, приятель, времена сейчас непростые. — Теперь инсуб говорил загадками. — Мне интересен этот разговор, и я хочу начистоту и до конца.
— «Крепка ли вера твоя?» — как говорили древние?
Эйджи улыбался:
— Ну, типа того. Или мы смотрим в одну сторону и видим одно и то же, или есть отдельные расхождения, или у нас разные мнения о путях Суши и Моря. Всё просто. Итак, мы оба в теме. Задай мне вопрос, аналитик, — серьёзно закончил он.
— В чём причина войны Моря и Суши?
— Хорошо, что ты не спросил, кто в ней победит.
— Есть сомнения?
— У меня — нет.
— И у меня тоже. На кой она нам нужна, — вот что меня мучает… И куда отправили Серого — тоже. Очень.
Марк промолчал. Вопрос Валевского был, скорее, риторический.
Вместо ответа инсуб задумчиво произнёс:
— Что было бы, если бы человечество не разделилось?
Валевский внутренне поёжился.
Сменилось несколько поколений со времени Великого Погружения, но путь, которым пошли на Суше, как и предсказывал предтеча Погружения русский церебролог Савельев, действительно вёл в тупик. Это было очевидно для жителей Моря. Но, каким-то уму непостижимым образом, внешних не волнует, что их цивилизация близится к закату. Или они не желают признать очевидное.
— Я думаю, сколько столетий осталось внешним? В смысле, когда они начнут снимать скальпы друг с друга и есть печень врага?
— Без инъекций наших технологий — лет триста.
— Ты не слишком щерд?