Венецианский контракт (Фьорато) - страница 173

Аннибал подошел к нему. «Пойдемте. Надо выбраться на безопасное место».

Когда Палладио отправили в постель, Фейра и Аннибал направились через площадь в сторону Рива дельи Скьявони – домой. Глаза у них покраснели и воспалились, волосы спутались и покрылись пеплом, лица и руки – черные от копоти. Они шагали по пеплу и лепесткам роз.

Проходя мимо разрушенного дворца дожа, они увидели художника, который рисовал на холсте углем – резкими штрихами стараясь отразить картину разрушений.

В клетке у подножия кампанилы лев Святого Марка превратился в обуглившийся скелет. Заточенный, как и всю жизнь, за почерневшей решеткой.

Бокка стонал и метался в лихорадке, капельки пота выступили на его лице.

«Что случилось, Салве?» – спросила Фейра.

Карлик не выходил из тени. Он не произнесёт ни слова, пока доктор в комнате.

Для Аннибала утро выдалось тяжелым. Давала о себе знать бессонная ночь, от дыма жгло лёгкие, слюна потемнела от угольной пыли, но это было ещё не всё: без маски он чувствовал себя голым. Особенно здесь, на острове. Неизбежные объяснения, удивлённые взгляды, особенно женщин, сделали его грубым и резким; и Фейра боялась, что его гнев обрушится на Салве.

– Тебе нужен отдых, – обратилась она к Аннибалу, у которого глаза закрывались от усталости и кружилась голова. – В таком состоянии от тебя все равно мало толку.

Он развернулся и ушел, не проронив ни слова. Как только доктор вышел, Салве вынырнул из своего укрытия.

– Что произошло? – снова спросила Фейра ласково.

– Доктора не было, – вымолвил Салве, показывая на отца. – Он набрал воду. Отнёс в Тезон.

Каждый день Бокка набирал ведро воды из колодца со львом, относил к Тезону и оставлял там на крыльце. Это было его обязанностью.

Фейра внезапно похолодела.

– А потом?

– Занёс внутрь.

Сердце у девушки замерло. Вместо того чтобы оставить воду возле двери, как ему было поручено, Бокка понёс её через задымлённую комнату – внутрь, чтобы наполнить стаканы пациентов. Тщеславие или доброта – неважно что, но этого оказалось достаточно, чтобы заразиться. Фейра взглянула на пальцы сторожа. Они почернели. Она решила разбудить Аннибала.

Фейра винила себя за то, что она, стараясь обезопасить от заразы жителей острова «Териакой», совершенно забыла дать лекарство отцу и сыну, которые жили поодаль. Когда Бокку перенесли в Тезон и устроили поудобнее, она сразу же вернулась в сторожку. Салве наблюдал за огнём из своего угла, не зная, что делать. Сердце девушки дрогнуло при виде этого ребенка, оставшегося без матери, а теперь лишившегося и отца. Она присела на деревянную скамью с другой стороны камина, где обычно сидел Бокка.