Это известие насторожило Бориса. Похоже, где-то в верхах НАТО и ЦРУ патовая ситуация с поисками архива стала вызывать нешуточное раздражение. Поэтому там было решено подключить армейские силы. Ситуация складывалась так, что капитану и его подопечным нужно было срочно что-то предпринимать, как-то нейтрализовать натовских вояк.
Гаврилин вновь перевел объектив подзорки на типа в ветровке.
Тот ходил между сталкерами и о чем-то их расспрашивал, потом направился к палаткам. В этот момент Лотта откинула полог, вышла ему навстречу, уперла руки в бока и о чем-то его спросила.
– Дед, Лотта поинтересовалась у этого типа, зачем он приплыл на Фишфанг, – немедленно перевел Гольчакин. – Мужика зовут Ивор. Он спрашивает, почему Лотта осталась на острове одна.
Она: «На этот счет было распоряжение господина Огимли».
Он: «Был ли с тобой кто-нибудь еще?»
Она: «Конечно! Два тролля и дюжина гоблинов».
Прикалывается, похоже.
Он: «Ты была совершенно одна и не испугалась здешних монстров?»
Она: «Зачем приперся?»
Он: «Твою мать вчера увезли в больницу. У нее тяжелый сердечный приступ».
Она: «С этого и надо было начинать, а не задавать никчемных, глупых вопросов».
Гаврилин молча наблюдал за происходящим и слушал перевод Захара. Он и сам видел, что прибытие мужа Лотту никак не обрадовало. Лишь известие о болезни матери заставило ее начать сборы.
Когда она вновь вышла из палатки с пакетом в руках, Ивор заглянул туда и что-то спросил.
Гольчакин тут же перевел:
– Он спрашивает: «А почему ты спала в двухместном спальнике?»
Она: «А ты сам попробуй поспать в одноместном! И вообще, какие у тебя ко мне могут быть претензии?! Да даже если бы со мной здесь и был мужчина, в чем бы ты меня упрекнул? В том, что у меня появился шанс дать жизнь ребенку, о котором ты и сам уже думаешь?»
Он: «Теперь у нас точно будет ребенок. Последние дни я лечился у памирского знахаря. Он сказал, что теперь у меня все в порядке».
Она: «Ты уже лечился и у тунгусского шамана, и у колдуна вуду, и у знахарки из Лапландии. Денег отдал кучу, а толку ноль».
Ну, все. Они спиной повернулись, о чем говорят, не знаю, – огорченно заключил Захар.
Через пару минут мотобот взметнул белый пенный бурун и помчался в сторону Швеции. Глядя ему вслед, Борис вдруг поймал себя на мысли о том, что теперь вспоминать Лотту он будет гораздо чаще, чем это могло бы быть при любых других обстоятельствах. С другой стороны, не бывает худа без добра. Да, как ни переубеждай себя самого, а отбытие Лотты, очень огорчившее его, с точки зрения здравого смысла было крайне своевременным.