Паузин взял маленькие ножнички и начал резать кожу снизу, приближаясь к ране, осторожно обошел обломок древка и двинулся дальше вверх, раздвинул края штанины и открыл бедро центуриона. В том месте, где его пробила стрела, виднелись сгустки засохшей и свежей крови. Лекарь потрогал пальцами кожу вокруг раны, и Макрон глухо застонал.
– Хм-м-м… Очень плохо. Я не могу нащупать наконечник стрелы. Он сидит глубоко. – Паузин потер заросший щетиной подбородок, испачкав его кровью.
– Что вы намерены делать? – спросил Катон.
– Тут все достаточно просто, господин префект. Мы извлечем стрелу, и всё.
Катон вздохнул и приподнял одну бровь:
– Не хотите объяснить, что вы имеете в виду?
– Я буду работать и одновременно объяснять, что делаю. Центурион теряет много крови, поэтому мы не можем медлить. – Паузин повернулся к одному из ауксилиариев: – Поверни его на бок и держи. Когда я начну, он не должен шевелиться. Ты понял? Хорошо! Тогда вперед.
– Давайте я. – Катон оттолкнул ауксилиария и взял Макрона за плечи.
Паузин удивленно на него взглянул, но пожал плечами и не стал возражать.
– Как пожелаете, господин. Готовы? Давайте.
Следуя указаниям хирурга, они повернули Макрона на бок, чтобы рана и обломок стрелы оказались сверху.
– Держите крепче, – велел Паузин, взял бронзовый скальпель и стал прикидывать, под каким углом стрела вошла в бедро.
Ярко-красная кровь вытекала из открытой раны прямо на стол. Макрон снова застонал и попытался пошевелиться, но Катон крепко держал его плечи, в то время как ауксилиарий прижал ноги. Катон чувствовал, как дрожит Макрон под его руками.
– Если у него продолжается кровотечение, зачем делать еще один разрез?
Не поднимая головы и не останавливаясь, лекарь спокойно ответил:
– Как я уже сказал, стрела вошла глубоко. Более того, я нащупал наконечник, он очень широкий. Скорее всего, охотничья стрела. Если я попытаюсь вытащить ее тем же путем, каким она попала в тело, это приведет к еще большей потере крови и причинит серьезный вред пациенту. Таким образом, необходимо сделать надрез напротив места входа и достать стрелу оттуда. – Он посмотрел на Катона. – На самом деле операция труднее, чем выглядит со стороны. И неудивительно, что Цельс[1] столько про это писал. Не думаю, что вы читали его труды.
– Я слышал имя.
– Слышать имя и быть знакомым с работами – не одно и то же, господин, – с иронией проговорил лекарь, продолжая делать разрез. – Его трактат «De medicina» служит стандартным учебником для армейских хирургов. Цельс довольно подробно и хорошо описывает все возможные случаи ранений, но все-таки нет ничего лучше собственного опыта. Гиппократ сказал: «Тот, кто хочет заниматься медициной, должен пойти на войну». И, благодаря длительным кампаниям в Британии, я сумел получить неоценимый опыт, более значительный, чем многие из моих коллег. – Он кивнул в сторону своего помощника. – Так что можете не сомневаться, центурион в надежных руках.