– Держите руки неподвижно, господин префект.
Катон сильнее сжал инструмент и напряг мышцы, а Паузин отошел в сторону, чтобы свет из окна падал на разрез. Затем он взял щуп и снова раздвинул мышцы в поисках наконечника стрелы. Поскольку после первого исследования он уже примерно знал, где тот находится, это заняло всего пару мгновений.
– Вот ты где, малыш… Видите?
Он раздвинул небольшой участок волокнистой мышцы и с помощью экстрактора показал на железный наконечник.
– Замечательно, – сказал Катон, чувствуя, что ему стало нехорошо. – Что говорит Цельс по поводу наших следующих действий?
Ничего не ответив, Паузин провел экстрактором над наконечником, повернул зазубренный конец, чтобы подцепить его, и осторожно потянул.
– Проклятье…
– Что?
– Я не зря опасался. Это охотничья стрела. Наконечник плоский и с шипами. Я причиню пациенту еще больше вреда, если попытаюсь его сейчас вытащить… Ладно, не страшно, просто нам придется использовать другой инструмент.
Паузин положил экстрактор рядом с разрезом и потянулся за тонкими щипчиками. Снова сосредоточившись на ране, он приказал своему помощнику зафиксировать обломок стрелы.
Когда тот выполнил его указание, Паузин засунул в рану щипчики, отодвинул в сторону поврежденную ткань мышцы, и на свет появился первый шип. Плотно зажав щипчиками расположенный под углом кусок железа, Паузин откусил его максимально близко к середине наконечника.
– Один есть. – Он вытащил шип и показал Катону, прежде чем выбросить в ведро под столом. – Теперь следующий.
Паузин повторил процедуру, положил щипчики и взял экстрактор.
– Ну, всё, теперь можем довести дело до конца.
Катон с болезненным восхищением смотрел, как хирург снова вставил в рану бронзовый инструмент, подвел его к наконечнику и повернул, чтобы ухватиться понадежнее.
– Ну вот, – пробормотал Паузин и начал подтаскивать наконечник к разрезу.
Железо было скользким от крови, и Паузин не смог удержать в руке экстрактор, однако, не теряя хладнокровия, снова ухватился за него и принялся тащить наружу, пока тот не появился между краями щипцов, которые держал Катон. Как только хирург смог взяться за обломок стрелы большим и указательным пальцами, он выпустил инструменты и начал потихоньку вытягивать его из раны. На свет появилось около восьми дюймов покрытого кровью дерева, затем с громким хлюпаньем обломок вырвался наружу, Паузин поднял его вверх и выпрямился.
– Отвратительная штука.
Катон кивнул, рассматривая широкий железный наконечник и места, где находились шипы. Теперь он понял, почему Паузин достал обломок именно таким способом. Попытка вытащить его напрямую привела бы к тому, что шипы разорвали бы мышцы и сосуды на бедре Макрона.