Разговоры в шатре тут же стихли, офицеры вытянулись по стойке «смирно», когда вошел Квинтат в сопровождении нескольких трибунов и легата Валента. Квинтат дождался, когда в шатре установится полная тишина, и кивнул префекту лагеря:
– Вольно!
После короткой паузы он начал выдавать указания:
– Как вы знаете, в тылу у нас появились крупные вражеские силы. Не вызывает сомнений, что именно по этой причине в последние дни до нас перестали добираться конвои с продовольствием. Из чего следует, что нам следует очень бережно относиться к запасам, которые имеются в лагере. Но главная опасность для нашей армии состоит в том, что мы оказались зажатыми между новыми силами варваров и теми, кто находится на острове Мона. В настоящий момент мы заблокировали их наступление через долину. Однако не приходится сомневаться, что за ночь или к утру они сумеют найти обходной путь. Кроме того, у нас есть все основания ожидать, что друиды и их соратники готовятся напасть на нас со стороны Моны. В данном положении у нас очень мало времени на принятие решения. Мы можем бросить все силы вперед и попытаться овладеть островом. Тогда мы без особых проблем сумеем сдерживать наступление главных сил врага. – Он улыбнулся: – Будет приятно наблюдать, как они попытаются преодолеть препятствия, с которыми уже пришлось столкнуться нашим парням в последние дни. Проблема состоит в том, что взятие перешейка будет дорого нам стоить, и, если друиды применят тактику выжженной земли, мы окажемся запертыми на острове без продовольствия на всю зиму. Не самые вдохновляющие перспективы, господа. Поэтому с большой неохотой я принял решение вернуться в Медиоланум.
Офицеры тревожно зашевелились, и Катон прекрасно понимал причины их беспокойства. Армия понесла значительные потери, добираясь до острова, и теперь, когда появился шанс раз и навсегда покончить с друидами, они снова ускользнут от возмездия.
– У меня нет выбора, – продолжал Квинтат. – И поверьте мне, что именно я отвечу за последствия, когда Рим обо всем узнает. Но тут уж ничего не поделаешь. Если мы попытаемся взять остров штурмом, то почти наверняка потерпим поражение и будем раздавлены между двумя армиями противника. А если Мону взять невозможно, то мой долг состоит в том, чтобы спасти армию. – Легат повернулся и подозвал одного из трибунов: – Ливоний, пожалуйста, принеси карту.
Трибун и его писец Иеропат принесли деревянную раму с картой, на которую каждый день кампании добавлялись новые детали. Затем Ливоний отошел в сторону, и легат продолжил свою речь: