Она даже не почувствовала, как ей сделали укол. Больше она не шевелилась. Вероятно, это был глубокий сон, хотя она слышала отдельные обрывки фраз.
Голос Лены:
— Девочек в лимузин и по домам. Эту в ящик.
— В ящике уже одна лежит больше трех дней. Напоили ее коктейлями, до сих пор в себя не придет.
Этот голос принадлежал слуге: то ли Федору, то ли Савелию.
— Что со следопытом? — спросила Лена.
— Ушел на вечный покой со своим партнером. Работа выполнена чисто.
— Ладно. Делайте укол Илоне, кладите к той, что уже лежит в ящике, засыпайте соломой и на корабль. Пропуск у вас есть. Вас встретит капитан и врач. На палубу не поднимайтесь. Ящик оставите у трапа. Капитан никого не должен видеть. Так всем спокойней будет. Все поняли? На выход.
Илона не чувствовала своего тела. Она понимала, что ее куда-то несут, и даже то, что лестница ведет вниз. Потом она заснула.
Укол в сердце был очень болезненным, но Ирина не могла пошевелиться. Мышцы ее не слушались. Прошло не меньше минуты, как она начала чувствовать прилив крови. Сначала появились колики в ногах и в кончиках пальцев на руках. Веки сначала отяжелели, потом в них появилась сила, и она открыла глаза. Перед ней сидели двое мужчин. Один в белом халате, второй в фуражке с морским крабом. Они разговаривали, глядя друг на друга. Она лежала в ящике на соломе, а рядом лежала другая девушка. Ирина тут же закрыла глаза. Она прислушивалась.
— Девушка справа очнется, а та, что слева, уже нет. Очевидно, задохнулась, — говорил мужчина в белом халате.
Ирина лежала слева и поняла, что это ее приняли за мертвую. Мужчина в фуражке с крабом ответил хриплым голосом:
— Живую оттащи в санчасть. Ее надо привести в божеский вид. Хватит и одной Шаху. А дохлую выбросим за борт, когда выйдем в открытое море. Мы за их жизни не отвечаем.
Она почувствовала, как ее соседку вытаскивают из ящика. Потом крышку закрыли. Наступила полная темнота. Ира вновь открыла глаза. Теперь она поняла, на какие съемки ее привезли. Интеллигентная хозяйка Елена Сергеевна и ее подруга Оксана торгуют живым товаром! Блестящий, продуманный ход. И она им поверила. Правда, в ее положении не было выбора. Куда бы ее ни занесло, она должна бежать. Ей вовсе не хотелось быть выброшенной в открытое море или доказывать работорговцам, что она жива.
Прилив сил к ней возвращался, ей стало душно. Она потихоньку сдвинула крышку в сторону. В гроб проник слабый свет. Она прислушалась. Тишина. Ирина сбросила крышку и вылезла наружу. Тело ее плохо слушалось, в таком состоянии о побеге думать рано. Надо прийти в норму. Она положила крышку на место и осмотрелась. Это было машинное отделение, здесь горел только дежурный тусклый свет. Огромные поршни двигателя стояли на месте. Значит, корабль на рейде. Сейчас главное — не нарваться на кого-то из команды. Она осмотрела себя. Ее вырядили в красивое белое платье. Яркое пятно, которое трудно не заметить. Надо уходить. И опять она попала в ситуацию, где ей не предлагали выбора.