— Скоро будем на месте, — негромко сказал он, поняв причину беспокойства. — Скоро, милочка, скоро…
Люда благодарно кивнула и покинула мостик. Ответ удовлетворил ее лишь отчасти, на душе все равно было неспокойно.
Руководитель спасательной экспедиции вновь склонился над картой, вздохнул и еще тише произнес:
— Мы-то дойдем. Главное, чтоб на «Громове» нас дождались…
* * *
Вертолет выписывал виражи вокруг айсберга и ледокола.
На самом деле эти виражи из-за сильного ветра скорее походили на изрядно вытянутые эллипсы. Подвернув на ветер, Ми-2 терял скорость и долго боролся с ним, пока не пролетал объект осмотра. Затем он приступал к развороту, во время которого потоки воздушных масс норовили снести его к айсбергу. В результате мимо подходившего к глыбе судна он проносился на бешеной скорости. И снова приступал к долгому развороту…
Севченко мало волновали эти детали — сидя в правом кресле, он внимательно следил за процессом сближения «Громова» с исполинской глыбой. Только поднявшись на «вертушке» в воздух, Валентин Григорьевич смог оценить ее форму и истинные габариты. Они поражали. Много на своем веку он повидал айсбергов. Встречались иногда экземпляры и больших размеров. Да только никогда ранее не приходилось иметь с ними столь «тесных» отношений.
«Михаил Громов» на полном ходу раздвигал мелкие льдины и приближался к «Семен Семенычу». На удалении полутора-двух кабельтовых он немного подвернул вправо и взял курс точно на полынью, что опоясывала чернотой айсберг с северо-запада.
За время выполнения вертолетом следующего виража, ледокол преодолел эту дистанцию и вплотную подошел к глыбе. И снова ее размер поразил бывалого капитана — в какой-то момент монолитное ледяное тело полностью закрыло собой корпус отнюдь не маленького судна.
Но внезапно что-то взволновало Севченко. Подняв бинокль, он пробормотал:
— Почему они сбавляют ход? Зачем?..
— Что? — оглянувшись на пассажира, переспросил Кукушкин.
— Ничего — не отвлекайся от управления! А то ветер размажет нас о верхушку этой чертовой ледышки…
Спустя несколько секунд Валентин Григорьевич понял, в чем дело, и, затаив дыхание, стал пристально смотреть на сползавшую по сколу макушку айсберга.
— Молодцы, что вовремя заметили и не полезли… — шептал он. — Молодцы…
* * *
После падения глыбы ледокол еще раскачивался на поднятой волне, но все же медленно отползал назад.
Тихонов успел прийти в себя и снова встал к штурвалу. Прибежавший с носа Банник достал из аптечки бинты и перевязал его разбитую голову.
Петров же вернулся к управлению судном. Оглянувшись на Еремеева, он скомандовал: