— Стоп машина! Полный вперед!
— Машинное, стоп! Полный вперед! — продублировал тот команду капитана.
Черногорцев откликнулся не сразу. Сначала динамик издал шелест, сменявшийся стуком, затем «дед» забористо матюкнулся и, наконец, ответил по форме:
— Понял. Даем вперед полный…
Остановившись на пару секунд, винт начал с ускорением вращаться в другую сторону. «Михаил Громов» вновь двинулся вперед.
— Лево руль! Курс — 210, — четко отдавал приказы Андрей.
— Курс — 210, — подкручивал штурвал Тихонов, пока Банник заканчивал перевязку.
— Так держать.
— Есть так держать…
Судно маневрировало и вновь готовилось пройти мимо проклятого айсберга. Важно было точно вписать его корпус между отвесной ледяной стеной, закрывавшей небо, с одной стороны, и кромкой неподвижного толстого льда — с другой. Сложности добавил и конусообразный кусок вершины, качавшийся после падения в той же полынье.
— Право руль! Курс 230.
— Курс — 230.
— Старший помощник, средний вперед.
— Машинное, средний вперед!
— Машинное на связи. Даем средний…
Нос «Михаила Громова» с необычайной осторожностью опять поравнялся с глыбой. Корпус плавно подвернул вправо и прошел впритирочку с ее монолитной стенкой. При этом другой борт аккуратно отодвигал в сторону обломок вершины и едва не касался острых выступов ледяной кромки неповрежденного толстого льда.
— Лево руль, — корректировал движение Петров. — Курс — 225.
— Курс — 225.
«Громов» плавно подвернул влево, четко вписываясь в полынью и филигранно обходя по дуге неровности «Семен Семеныча».
Стоявший на крыле мостика Еремеев завороженно смотрел на проплывавшую слева ледяную стену, до которой при желании можно было дотянуться рукой.
— Не отвлекаться, — вернул его в реальность появившийся рядом Петров. — Неужели не видишь, что корму заводит на препятствие?
Старпом посмотрел назад и только теперь заметил сближение кормы судна с айсбергом.
— Лево руль! Курс — 210, — уже отдавал приказ капитан.
— Есть лево руль, — четко реагировал Тихонов.
Штурвал сделал несколько оборотов влево. Корма замедлила сближение и, не дойдя до «стенки» одного метра, пошла параллельно ей…
Через две минуты судно полностью разминулось с ледяной глыбой.
Все, кроме Тихонова, высыпали на левое крыло мостика и, не веря своим глазам, смотрели на оставшуюся за кормой ледяную гору.
— Господи… — шептал старший помощник, — прошли…
Банник с уважением посмотрел на Андрея.
— Товарищ капитан…
— Да, — откликнулся тот.
Второй помощник встал по стойке смирно и, нарочито выпятив грудь, добродушно пробасил:
— Трепещу!
* * *
Все это время Севченко неотрывно наблюдал за эволюциями «Громова».