– По какому поводу?
– Ну, она работала в министерстве транспорта, но не любила ездить по автострадам. В особенности по туннелю.
Гамаш замер.
– По какому туннелю?
– Виль-Мари. А ей на работу как раз по туннелю и приходилось ездить.
Гамаш почувствовал, что его сердце забилось чаще. Вот оно. Одри Вильнёв боялась, потому что знала: туннель не ремонтировался. Виль-Мари проходил под большей частью Монреаля. Если он обрушится, это вызовет цепную реакцию обрушений в метро, во всей подземной структуре города. Ядро подземного города практически прекратит существование.
Он встал, но Гаэтан Вильнёв остановил его, придержав за руку:
– Постойте. Кто ее убил?
– Я пока не могу вам сказать.
– По крайней мере, за что?
Гамаш покачал головой:
– Возможно, вас вскоре посетят другие агенты, будут спрашивать обо мне.
– Я скажу им, что вас здесь не было.
– Нет, не надо. Они уже знают, что я у вас был. Если спросят, скажите им все. Какие вопросы я задавал. Что вы отвечали.
– Вы уверены?
– Да.
Они подошли к двери.
– Я могу сказать только, что ваша жена умерла, потому что пыталась предотвратить страшную катастрофу. Я хочу, чтобы вы и ваши девочки знали это. – Гамаш помолчал. – Оставайтесь сегодня дома. Вы и девочки. Не ездите в центр Монреаля.
– Почему? Что должно произойти? – Кровь отхлынула от лица Вильнёва.
– Не выезжайте из дома, – твердо сказал Гамаш.
Вильнёв посмотрел в глаза старшего инспектора:
– Боже мой, вы не уверены, что сможете это предотвратить, да?
– Извините, мне пора, месье Вильнёв.
Гамаш надел куртку, но тут вспомнил слова Вильнёва о жене.
– Вы сказали, что ваша жена в то последнее утро выглядела довольной. Вы не знаете почему?
– Я решил, она радуется предстоящей рождественской вечеринке у них на работе. Для такого случая она сшила себе новое платье.
– А вы собирались на вечеринку?
– Нет. У нас с ней была договоренность: она не ездит на рождественские вечеринки ко мне на работу, а я – к ней. Мне показалось, она ждала своей с нетерпением.
Вильнёв был явно смущен.
– И что? – спросил Гамаш.
– Да нет, ничего. Это личное. Не имеет никакого отношения к тому, что произошло.
– И все-таки скажите.
Вильнёв вгляделся в лицо Гамаша и вроде бы понял, что терять ему нечего.
– Мне приходила в голову мысль, не завела ли она роман. Нет, никогда ничего подобного с ней не случалось, но тут с ее новым платьем и вообще… Она столько лет не шила себе платьев. И она казалась такой счастливой. Я ее давно такой не видел.
– Расскажите мне про рождественскую вечеринку. На ней должны были присутствовать только сотрудники?
– В основном. Всегда появлялся министр транспорта, но ненадолго. А в этом году ходили слухи, что будет особый гость.